Выходные и первая половина понедельника в Лондоне — это отличное время! Теперь я больше знаю о прошлом своего возлюбленного, кое-что о жизнь биологической матери своей лучшей подруги. Я побывала в районе, где когда-то жила, встретила девушку, в детстве с которой общалась. Успела не очень хорошо с ней поступить, дав не верный номер телефона. Но я надеюсь, что Остина умная и поймет меня правильно. Я не хочу никому причинять боль и тем более вред, поэтому я так поступаю: обрываю все способы связи.
Ранее решила бороться с гематофобией, в поездке у меня была отличная возможность. Я знала, что в кейсе Марка Роберт привез кровь из банка крови. В гостиничном номере кейс хранился в холодильнике. Я не осуждала Роберта за то, что он хранит ее так… открыто.
Когда с жаждой справляться сил у Роберта совсем не было, он забирал кейс и уходил. Куда именно? Я не знаю… Но я уверенна, что это безлюдное место и его никто не замечал. А когда он возвращался, то все вставало на свои места: кейс в холодильнике, Роберт рядом со мной. Если подвести итоги, то поездка состоялась не зря!
С неба падала мелкая морось. Шлепая кедами по лужам, я шла ко входу в полицейский участок Сиэтла. Одно радовало: я, наконец, узнаю, где пропадает большую часть времени мой отец.
Меня чуть не сбил с ног взбешенный молодой человек, который выбежал, распахивая настежь двери, из полицейского участка. От удивления я замерла на месте. С минуту я собиралась с мыслями и потом вошла в здание. Здесь не так уютно как в участке в Самеркрове, кабинет офицера, с которым мне предстоит разговаривать, не выглядит таким уютным, как был у Майкла, когда он работал в полиции.
— И так, мисс Грин, я буду задавать вам вопросы, вы отвечайте на них честно, спокойно, волноваться ни к чему.
Звучит очень ободряюще и речь (как и внешний вид полицейского) внушает доверие, но только сомнительное.
— Простите, а что будет, если я скажу неправду или недоговорю?
— Нам придется воспользоваться полиграфом. Я не думаю, что мечтой каждой современной девушки является встреча с полиграфом, честно скажу это такой стресс.
Шутит. Что ж шутка не удалась, к тому же она неуместная!
— Наверное…
Попыталась подыграть я, но точно знала, что не получилось.
— У вас есть враги?
— По-моему, вы преувеличиваете! На сколько мне известно, то врагов нет.
Я знала, что с первого же вопроса буду лгать, я осознавала ответственность, но я так же знала, что ради безопасности это делаю. Тем более правде бы никто не поверил. Я же не скажу: «У меня появился недавно враг. Она вампир и пытается отомстить своему бывшему возлюбленному за невзаимность в прошлом. А тут я. Вот и участвую в роли средства мести. И мой отец, и его работа — тоже средства. Так что, извините, у вас ничего не выйдет, не поймаете вы ее никогда и сообщников тоже, можете со спокойной душой закрывать дело и забрасывать его в дальний угол архива».
— Я на это надеюсь. А как вы думаете, из друзей вашего отца кто-то мог устроить пожар и убийства?
— Папин лучший друг Мэтью Уивер? Нет! Я это точно знаю. Мэтью такой человек, который ни за что не предаст дружбу, он ей дорожит. И у него нет мотивов.
— А его дети?
— НЕТ!
— А что вам известно по делу о вашей аварии в сентябре?
— Я бы не хотела об этом говорить?
— Я все понимаю, вам трудно. Но я должен кое-что прояснить.
— Почему бы вам не запросить материалы дела, изучить их?
— Я хотел поговорить с очевидцем…
— Я не скажу вам ничего нового или чего-то отличающегося от протоколов дела, потому что к ним мне нечего добавить, — перебила я.
— Я вас понял. Я думаю, вы свободны. Но у меня к вам просьба — не покидайте штат до установления преступника. Это пока просьба, а не письменный документ.
— Я учту вашу просьбу, но только до конца этого месяца.
— Позвольте узнать причину?
— Я думаю, что уеду из штата с мужем…
Я видела удивленные глаза полицейского. Чуть улыбнувшись, я сказала:
— Я думаю, что мы уедем в свадебное путешествие.
— Я вас понял, мисс Грин. Не смею больше вас задерживать.
Я выбежала из кабинета и, семеня ногами, направилась к выходу. Запрыгнув в машину к Трэйси, я довольно улыбнулась подруге, откинувшись на спинку сидения. Трэйси завела автомобиль, и мы поехали в Самеркров. В какой-то мере я гордилась собой, что смогла не выдать все тайны, тем более они касались не только меня. Я была обязана это сделать. Судя по лицу Трэйси, она гордилась не меньше меня.
— Кто сегодня в роли охранника? — спросила я, когда подруга заглушила двигатель, и в салоне появилась тишина.
— Кэролайн, — спокойно и коротко ответила Трэйси.
— Хорошо. Ты не зайдешь?
— Нет, не сегодня. Прости, но в другой раз обязательно зайду и даже выпью с тобой чашечку чая! — игриво улыбалась Трэйси.
— Я и не думала обижаться. А твоя улыбка полностью удалила такие мысли из головы! — я улыбнулась в ответ. Трэйси обняла меня. Я чувствовала ее дыхание на своих волосах. — До встречи! — произнесла я, открыв дверцу.
— Да, до встречи! Майклу привет! — последнюю фразу я слышала, находясь на улице и закрывая за собой дверцу салона. Я помахала Трэйси рукой и направилась к дому.
Когда я снимала куртку в коридоре и начала тянуться к вешалке, чтобы повесить ее, ко мне подошел Майкл. Я думала, сегодня он поедет в Сиэтл в бюро. Несмотря на то, что ведется следствие о происшествии на объекте работу над другими заказами, которые поступили в бюро до пожара, оно продолжает вести. Компании не отзывают заказы и не передают в другие организации, я надеюсь, они верят, что случившееся произошло не по вине бюро.
Я повесила куртку и сделала шаг вперед. Майкл стал, пятясь, отходить назад. Я прошла на кухню, он за мной. На его лице читалось волнение. Его руки дрожали. Чтобы не заводить разговор о моей поездке в полицейский участок, я решила сменить тему, заговорив первая:
— День, а ты дома. Почему ты не поехал в бюро? — обернувшись, спросила я. Майкл, волнуясь, старался смотреть мне в глаза.
— Я взял отгул.
— А Мелисса? Ты хочешь ее подвести? Выходит, она должна отдуваться в бюро за двоих?
Я понимала, что мои слова звучат грубо, но только так я могла доказать Майклу, что он трусит. Но его страх мне был знаком. Он не боится перекладывать ответственность на кого-то, он боится, что не сможет защитить…
— Нет. Мы оба взяли отгулы.
— Ладно, — произнесла, как будто сделала одолжение, — пусть будет так. Ты сегодня уже обедал?
Мне снова пришлось сменить тему, иначе я могу сорваться, заплакать. А я не хочу, чтобы Майкл видел мои слезы. Я знаю, что ему это доставит еще больше боли, чем мне его боль.
— Нет! Как-то не хотелось, — попытался оживиться Майкл.
— Тогда пообедаем вместе? Я ужасно хочу есть! — выдавила я из себя ненастоящую улыбку, я знала, что и она сделает папе больно, но если я не улыбнусь, будет еще хуже.
Майкл улыбнулся мне и, открыв холодильник, достал соус для пасты.
Волнение на лице отца сменилось на глупо выглядящее со стороны любопытство. Я точно знала, что ему хотелось расспросить меня и узнать все, о чем я говорила с полицейским.
— Аврил, ты не хочешь мне рассказать, что именно сказал тебе полицейский? — интонация Майкла мне не нравилась. Он задал вопрос, как будто это он полицейский, и это он расследует дело, а я главный подозреваемый и я на допросе. Это ощущение не самое приятное, оно не нравилось мне с детства.
— Не очень. Но чувствую от ответа не уйдешь? Верно?
— Верно, — четко произнес Майкл с той же интонацией.
— Мне показался странным его вопрос, касающийся Уиверов. Он усомнился в Мэтью, Джейн и даже в Этане. Меня это возмутило!
— Мы же знаем, что это неправда! И мы не должны сомневаться в Уиверах!
— Да, ты прав!
— А тебя не просили что-нибудь подписать? — интонация Майкла немного смягчилась, но это не было похоже на беседу доброго отца и послушной дочери.
— Нет, — не задумываясь ответила я.
— А на счет выезда из штата?..
— Устное предупреждение, — я опустила глаза на тарелку, стоящую передо мной. От еды не шел пар, как несколько минут назад. И голод в животе все еще царствовал. — Пап, давай доедим пасту, а то она уже остыла.
— Да, конечно, извини! — попытался улыбнуться Майкл и начал отправлять в рот вилка за вилкой пасту.
После обеда Майкл смотрел матч любителей по телевизору, удобно растянувшись на диване. А я сидела в кресле напротив, и изучала список гостей (окончательный вариант), приглашенных на свадьбу, который прислала Трэйси по электронной почте.
Я видела, как Майкл недоволен игрой непрофессиональных спортсменов, иногда посматривая на него. Поняв, что ему скучно, папа решил отвлечься и поговорить со мной:
— Аврил, — позвал меня Майкл, думая, что я увлечена, — как подготовка к… свадьбе? — тяжело вздохнув, произнес это слово Майкл.
— В основном всем занимаются Мелисса и Трэйси, они сами вызвались. За это им огромное спасибо! Сама бы я и в жизни не справилась.
— Знаешь, ты не похожа на обычную невесту.
— Прости, я тебя не понимаю.
— Аврил, ты совсем не волнуешься?
— Волнуюсь, очень. Наверное, это… просто не заметно со стороны.
От волнения, — тем более мне о нем лишний раз напомнили, — у меня не только сильно начали трястись руки, но я чувствовала, как из-под меня уходит кресло, как будто оно испаряется. Странно проваливаться в бездну пустоты.
Я решила, что стоит отвлечься от подобных мыслей, сказать Майклу хоть что-нибудь.
— Кстати, твой костюм привезут завтра, — ляпнула первое, что вспомнила.
— Ой! Мне не нравится эта затея с костюмом! Почему я не могу надеть свой, к которому я привык? — простонал Майкл.
— Трэйси хочет, чтобы каждый участвующий в церемонии, выглядел блестяще! Мне хоть и нравится твой старый костюм, но тот, что ты наденешь эксклюзивный. Его разработала Трэйси, поэтому ей будет приятно, она на тебя надеется.
— Только потому, что я люблю Трэйси, я согласился на весь этот маскарад с переодеванием!
— Не волнуйся, она продумала роль каждого в этом маскараде, сделала соответствующие наряды. Так что это она правит балом! — улыбнулась я. — Платье для мамы тоже привезут завтра, вместе с твоим костюмом. Я видела эскизы ваших нарядов — это будет выглядеть чудесно! У Трэйси есть талант, ты в этом еще убедишься!
Я написала ответ на список, сейчас он меня устраивает. Все свои — близкие. Как я и хотела, как можно меньше народу и скромно. Но на счет последнего я сильно сомневаюсь. Мелисса и Трэйси целое представление придумали. Я думаю, ничему удивляться не стоит.
— Мама давно не звонила, ты не знаешь, когда она приезжает, пап? — грустными глазами посмотрела я на Майкла.
— Нет. Я с ней уже несколько дней не разговаривал.
— Будем надеяться, что она позвонит в ближайшие дни.
— Да ты не волнуйся, мама позвонит. Просто сейчас у нее много дел. Я уверен, не каждый день ее восемнадцатилетняя дочь выходит замуж.
— Спасибо, пап, ты умеешь поддержать.
На столе перед диваном завибрировал, лежащий, мой сотовый. Схватив его, я взглянула на определитель — Ева. Я почувствовала облегчение.
Из разговора с Евой я узнала, что она и Фрэнк вылетают ночным рейсом из Нью-Йорка и утром будут в Самеркрове.
Отключив телефон, я с улыбкой на лице смотрела на Майкла. Тот не сиял подобной моей улыбкой. Наоборот, стал еще более хмурым, задумчивым.
— Что сказала Ева? — как будто вытягивал из меня информацию Майкл. А я и так все расскажу, потому что меня переполняют светлые чувства, эмоции, радость от маминого звонка, ее голоса.
— Завтра она будет здесь!
— А Фрэнк?.. — тихо спросил Майкл.
— И он… тоже, — представив как выглядит лицо отца, когда он видит отчима, я запиналась между словами. Мне было жаль Майкла.
Майкл сделал равнодушное, незаинтересованное в моих словах лицо, и снова без интереса уставился в телевизор, хотя матч подходил к концу, диктор в открытую об этом говорил, усталым голосом. А следующим по программе мыльный сериал типа «Санта-Барбары». Что Майкл уж точно не станет смотреть, даже от отчаяния.
Я знала, что под моим окном, среди деревьев, в темноте стояла Кэролайн. Вне ее поля зрения никто не проскользнет незамеченным.
Я подошла к окну. Открыв его, я глазами нашла своего охранника и с пониманием, и добротой смотрела на нее. Мысленно я попыталась сказать ей, что она не должна находиться на улице во время своей «смены», она может спокойно взобраться по стене, влезть в комнату через окно и побыть со мной.
Я смотрела в упор на Кэролайн, и через пару минут мы встретились глазами. Я улыбнулась ей. В темноте я не видела ее лица, свет луны загораживали, нависающие ветви дерева, под которым она стояла, оперевшись на ствол. Лишь глаза немного поблескивали, как у кошки. Сделав жест, похожий на жест приветствия, я напрягла зрение, пытаясь разглядеть лучше Кэролайн.