Женщина снова улыбнулась печальной улыбкой. Она склонилась над мужчиной и легко поцеловала его в лоб. Ее прохладные ладони гладили его запавшие щеки — нежно, целомудренно.
— Лили… — Северус, не в силах терпеть прикосновений чужой жены, вскочил с пола и отступил на несколько шагов.
— Помоги мне. Во имя старой дружбы. Прошу.
— Что? Что ты хочешь? Я все для тебя сделаю, — страстно прошептал Снейп.
Лили встала и подошла к нему почти вплотную.
— Северус. У меня есть сын. Мой маленький Гарри.
Словно пощечина. Мужчина дернулся, но устоял на ногах, не отрывая взгляда от Лили.
— Понимаешь, мое материнское сердце подсказывает мне, что вскоре может случиться нечто страшное… Я боюсь, понимаешь? Боюсь. Я уже не та отважная гриффиндорка, которая рвалась грудью на амбразуру. Мне бы только сына защитить.
Северус стал белым как полотно. Она даже не представляла, насколько близка к истине, опасаясь именно за своего маленького Гарри. Он знал, знал, знал, что должно произойти.
— Помоги мне, Северус.
В зеленых глазах стояли слезы. Одна быстро скатилась по бледной щеке.
— Прошу тебя… Мне недавно снилось, что Волан-де-Морт убивает Джеймса, и меня тоже убивает. Но у Гарри остается шанс. Я не знаю, как это связано с реальностью, но я чувствую, что грядет беда, — Лили говорила сбивчиво, торопливо.
Северус вздрогнул. Называть Темного лорда по имени мало кто отваживался. И она теперь в этом бесстрашном меньшинстве — как и ее муж, как и Блэк, как и Люпин, как и старик Дамблдор.
— Лили, все будет хорошо, верь мне, — прошептал Северус.
— Не знаю… Обещай! — Лили посмотрела прямо в его глаза. — Обещай, что, если я погибну, а мой сын выживет, ты будешь оберегать его от дальнейших посягательств Темных сил. Северус, прошу тебя, я знаю, ты сможешь, тебя никто не заподозрит…
Сумасшедшая. Она могла бы обратиться к Дамблдору, да к кому угодно, но только не к нему. Причем здесь он? Логикой здесь и не пахнет. Но нет. Все просто. Северус — единственный такой ненормальный, который возьмется за это. Просто потому, что любит ее. Кроме него никто не согласится смотреть в пасть самой смерти ради какого-то жалкого мальчонки. И Лили это знала.
— Непреложный Обет, — выдохнула Лили и, обессилев, положила голову к нему на грудь.
Северус колебался. Этот вечер был полон вопросов: почему, как, за что?
— Я дам Непреложный Обет. Только ты не умрешь, я знаю, — дрожащим голосом ответил, наконец, Северус.