Почти сутки беспрерывно идет дождь. К дождю в Самеркрове привыкли все и давно. Я не исключение. Уже давно стемнело, а я все никак не сомкну глаз. Завтра трудный день. Завтра уезжает мама. А это значит, что я остаюсь одна. Это значит: все встанет на круги своя, как прежде до «аварии». За исключением воспоминаний об «аварии» и о ее участниках…
На прошлой неделе она была рядом со мной. Я поняла это, по бешеным глазам Трэйси, Дэниэла, Дакоты и яростному взгляду Роберта. Роберт как спасательный круг, внутри которого находилась я. Сосредоточенность каждого на применении своего дара, вот что их выдавало. Ее взгляд я ощущаю постоянно. Я начинаю к нему привыкать, но каждый раз себя настраиваю на то, что я не должна с ним мириться, я не должна ему подчиниться! Я не боялась ее, если я встречусь с ней, она не увидит моей слабости, не почувствует мой страх! Я обещаю это себе каждое утро, когда открываю глаза. Это же мне обещает и Роберт каждый день, и я ему верю! Верю… И всегда буду верить.
Рукав кофты, надетой на мне, становился влажным. В открытое окно попадали капли косого дождя. Сама не знаю чего ждала, сидя на подоконнике перед раскрытым окном. Наблюдала как быстро падают капли с неба. Рассматривала луну, еле заметную сквозь мрачные тучи.
Ева уедет и приедет только в июле на мою свадьбу. Страшно вспомнить как я рассказывала родителям о помолвке…
— Мама, папа, — начала я, появившись в дверном проеме гостиной, где на диване сидели Майкл и Ева, — Мы хотим с вами серьезно поговорить, — с жалостью посмотрела я на Еву. — Только вы должны отнестись к сказанному серьезно. И, пожалуйста, папа, будь поласковее. Роберт для меня много значит… — тихо произнесла я последнюю фразу, хотя знала, что Роберт слышит.
Майкла всего перекосило от услышанного. Взгляд Евы метался от меня к Майклу. Она нервничала. С этого момента волноваться, не хуже Евы, начала и я.
Я выглянула в коридор, взяв Роберта за руку, ввела его в гостиную. Майкл показал рукой на кресло напротив него и посмотрел на Роберта. Ева сфокусировала внимание на Роберте.
— Мистер Грин, миссис Стивенсон, я официально хочу попросить руки вашей дочери.
Ева не была удивлена, в отличие от Майкла. Будто знала к чему я клоню, когда сказала: «Отнеситесь к сказанному серьезно». Глаза Майкла были широко распахнуты и полны удивления.
Повисло долгое молчание. Но его прервал немного погодя Роберт.
— Я люблю вашу дочь! И обещаю, что не дам ее в обиду и сам никогда не обижу!
Я разжала пальцы на руке и протянула ладонь вперед. На ладони лежала коробочка с кольцом. Открыв ее, я надела на палец кольцо. Майкл перевел взгляд на Еву. Между ними завязался немой разговор, как будто они что-то из взглядов друг друга поняли? Наконец, Ева перевела глаза на меня и широко улыбнулась.
— Да, Роберт, мы даем благословение на ваш брак, — согласился Майкл. — Мы давно поняли, что рано или поздно вы придете и сообщите нам свое решение. Но мы не думали, что так скоро.
Я радостно улыбнулась Майклу.
— Будьте счастливы! — дрожащим голосом произнесла Ева.
Из глаз Евы ручьем полились слезы, которые вытирать она не спешила и даже не старалась. Я подошла к ней и крепко обняла. Моя футболка тут же впитала ее слезы. Боковым зрением я видела как Майкл смотрит на Роберта.
Рукав становился все теплее и теплее и… Что такое? Он… сухой! Я выглянула в окно. С неба ничего не капало и на небе ни тучки. Луна стала ярче, стали видны звезды. Я слезла с окна и села на кровать. Моя интуиция подсказывала, что мне стоит закрыть глаза, чтобы приятно удивиться. Так я и поступила.
Открыла глаза, потому что чувствовала дыхание на щеке. Я зажала его ладонь между своими и смотрела в глаза.
— Что с тобой? — спросил Роберт.
— Еще месяц назад мама говорила, что уедет в апреле. А сегодня апрель и завтра она сядет в нужный самолет и улетит, а приедет через пару месяцев.
— Ты должна смириться с этим. Ева не всегда бы смогла быть с тобой. Наконец, у нее есть Фрэнк. И он, и она скучают друг по другу.
— Да, но я привыкла к ее постоянному присутствию. Я буду по ней очень скучать!.. — дрожащим голосом произнесла я.
— Я бы тоже хотел сейчас увидеть маму. Такой же красивой, какой она была и такой молодой. Хотел бы посмотреть отцу в глаза…
По интонации я поняла, как ему тяжело, это его гнетет.
— Давай не будем о грустном? — чуть заметно улыбнулся он. Я опустила ресницы.
— Я тут думала… Вообщем, у меня появилась маленькая корректива, по организационно части свадьбы. Нет, если ты не захочешь, я не буду настаивать…
— Я выполню все, что ты хочешь.
Улыбаясь, произнес Роберт. И вторую руку положил на мою.
— Я знаю, что организацией занимается Мелисса, но я бы очень хотела, чтобы мы не просто поженились, поставив на листке бумаги печать и расписавшись под ней, а обвенчались. В церкви. С соблюдением всех традиций и канонов.
Я не сводила с его лица взгляда, ждала его реакции.
— Просто пока я человек и могу чувствовать, я бы хотела поволноваться, послушать библию из уст священника, держа свечу в руках, сказать тебе в ответ «да».
Никакого удивления в ответ не последовало, наоборот он шире стал улыбаться; его лицо стало довольным. Мои руки тряслись, от чего и тряслись его (я держала его руку, зажатой между своими).
— Эта идея мне очень нравится! — воскликнул он. Я шумно выдохнула.
— Спасибо!
Я потянулась к нему и поцеловала. Он обвил меня руками, притянув ближе.
— Тогда я тоже хочу кое о чем тебя попросить, — отстранившись, начал он. Я кивнула головой. — Так как ты станешь моей законной женой, я бы хотел, чтобы ты взяла мою фамилию, распоряжалась моими деньгами, как хозяйка слугами.
— Да, — ответила я и улыбнулась.
Распоряжаться его деньгами я больше всего не хочу, для меня они не играют важной роли в моем замужестве. У меня другие планы.
Утром глаза открывать не хотелось только потому что не хотела мириться с наступлением того дня, когда Ева возвращается во Флориду. Фрэнк для этого приехал за ней. Вчера днем он прилетел из Сан-Франциско прямо с игры, поругавшись с командой (за исключением лучшего друга Фила) и нагрубив тренеру. В доме ему никто остаться не разрешил и не разрешит никогда. Майкл на дух не переносит его. Поэтому Фрэнку пришлось остановиться в мотеле. Он просил и маму переехать в мотель, но она даже слушать его не захотела по этому поводу. Весь вечер она не спускала с меня взгляда. Она наслаждалась общением со мной; прижимая меня к себе, из ее глаз катились слезы. Мне хотелось ее утешить, но бесполезно. Я так же видела расстроенные глаза Майкла. От привычки никуда не денешься.
В машине я прижалась к маме, она водила пальцами по моим волосам, я тихо плакала.
В аэропорту Фрэнк радостно поздоровался с нами и крепко обнял меня, но я выкрутилась из его объятий. Майкл испепеляющим взглядом смотрел на Фрэнка. Когда объявили посадку, Ева смотрела в глаза Майклу. Слезы бежали ручьем из глаз. Не выдержав, она обняла Майкла и что-то шепнула ему на ухо. Майкл провел по ее спине рукой, и она отстранилась от него. Лица Фрэнка я хоть и не видела в этот момент, но я уверена, что оно выражало злость, ненависть… обиду… Хорошо, что я этого не видела.
Ко мне подошел Роберт. Ева улыбнулась ему, и Фрэнк потянул ее к регистрационной стойке. А через несколько минут они вообще исчезли из вида. Я думала: я намного слабее — буду рыдать, что меня никто не сможет успокоить. Но слез не было совсем; от чего становилось еще более обидно. Наверное, за последние дни я исчерпала запас, поплакав по поводу и без повода. Я повернулась к Роберту и уткнулась лицом ему в грудь. Он прижал меня к себе рукой. Я слышала рядом громкое дыхание. Оно принадлежит Майклу. С каждым вздохом он шмыгал носом.
На стоянке аэропорта я попросила Майкла подождать меня немного. Я хотела поехать домой вместе с отцом. Теперь, после отъезда мамы, мне казалось еще больше, это было навязчиво, что я предаю Майкла, бросая его одного. Как минимум год я не смогу общаться с ним, потому что я смогу сорваться и укусить его. Жажда крови у меня будет сильнее, подавляюще, чем рассудок и понимание, что это мой отец, а не источник питания.
— Я вернусь домой с Майклом. Я не хочу сейчас его оставлять. Он и так не может смириться с тем, что скоро я уйду навсегда.
— Я понимаю. Не волнуйся. Рано или поздно это случилось бы с вами и в обычной жизни. Увидимся, — Роберт поцеловал меня в лоб.
Я заглянула ему в глаз, полные понимания.
— Я буду ждать тебя.
Я отпустила его руку, пятясь назад. Я была почти у машины Майкла, а он неподвижно наблюдал за мной. Обернувшись, я улыбнулась и села в машину. Майкл завел двигатель и поехал домой. Чтобы попробовать себя успокоить и перестать думать о грустном, я включила плеер. В ушах на полную громкость раздавались звуки музыки.
Прокручивая в голове дни, когда Ева жила с нами, я остановилась на одном из таких.
Забрав утреннюю почту из ящика, я направилась к крыльцу, чтобы вернуться в дом. Но мое внимание привлек, приближающийся к дому звук, нарушавший мертвенную тишину позднего утра. Я обернулась. На подъездную дорожку повернул знакомый автомобиль Уиверов и занял место автомобиля Майкла. Из кабины выпрыгнул Этан. Сделать на встречу ему хоть шаг я… не решалась. В голове всплыло содержание моего письма Этану, которое я все никак не решалась отправить ему.
Широкими шагами Этан подошел ко мне совсем близко. Подняв взгляд с земли, Этан заговорил:
— Здравствуй.
Может я и хотела что-нибудь ему ответить, но гордость не позволяла этого сделать. Разговор на Диком пляже закалил меня, сделал более равнодушной для бесед с Этаном.
Из уважения я поздоровалась с ним кивком.
— Я знаю, ты не хочешь со мной разговаривать. Я все понимаю. Но, Аврил, мне так тебя не хватает!.. Я скучаю по нашим беззаботным прогулкам по пляжу. Пока ты рядом, я даже забываю о нем и о том, что вас связывает.
Я прижала газеты и конверты — счета к груди и чувствовала, как трясутся мои руки от волнения.
— Я понял, что не хочу… я не переживу, если потеряю тебя!..
Глаза Этана стали блестящими и из уголков, возле переносицы, потекли вниз слезы.
Мне вдруг захотелось пожалеть его, прижав к себе. Но позволить себе этого я не могла. Знаю же, что встанет на круги своя: Этан расценит это, как жест «ты больше, чем друг», а я не хочу, ведь это не правда. Я не хочу его ранить: еще раз выстрелить в сердце, которое еще не зажило после последнего разговора на эту тему. От этого мое сердце еще больше обливается кровью. И это невыносимо больно, что терпеть у меня уже нет сил.
— Не молчи, Аврил, пожалуйста! — взмолился Этан.
Из моих глаз молча катились слезы. Я видела лишь размазанные очертания лица Этана. Плотнее прижимала к себе почту: крепче сжимала ее руками и ладонями давила на нее. Старалась укрыть бумагу от слез.
— Не молчи! — крикнул на меня Этан. Он тряс меня за плечо, пытаясь вывести из состояния «задумчивости».
Я хотела сказать уже в сотый раз, что он тоже очень дорог мне, но у меня вырвалось:
— Этан, что еще тебе от меня надо?! — крикнула я на него. — Разве ты ничего не понял из того, что я сказала тебе на Диком пляже?!
Даже сквозь заплаканные глаза я видела изумление на лице Этана. Он стоял неподвижно, почти не дышал. Его взгляд был устремлен на меня.
— Этан, не надо… — как будто поняла я, что он сейчас начнет оправдываться, пытаться что-то доказать. — Тебе лучше уйти.
Позади себя я услышала, как открылась входная дверь и кто-то вышел на крыльцо.
— Аврил, все в порядке? — услышала я озадаченный голос Евы.
Вытерев слезы с лица, я обернулась. Смотря красными от слез глазами, я сказала маме:
— Сейчас, я уже иду.
— О! Этан, рада встречи!
Заметила Ева Этана и улыбнулась парню.
— Здравствуйте, миссис Стивенсон…
— Может вы зайдете в дом? На улице не так тепло, чтобы беседовать. Аврил, ты можешь замерзнуть.
Этан было что-то хотел ответить Еве, но я его перебила:
— Нет! Этану уже пора. Его ждет Мэтью. Будет волноваться. Этан же не предупредил, что останется у нас на обед.
— Мы позвоним Мэтью и предупредим.
Ева выглядела в данный момент какой-то… наивной.
— У Уиверов с телефоном проблемы. Он снова не работает.
— Да? Но Майкл вчера вечером разговаривал с Мэтью как раз по телефону.
Тут я уже не знала, что ей ответить. Но меня опередил и навешал лапши на уши Еве Этан:
— Да. Сегодня утром что-то перегорело в проводе. Я пообещал папе, что починю вечером.
Этан злобно посмотрел на меня. Потом улыбнулся своей доброй улыбкой Еве. Хоть кому-то за сегодня сделал приятное.
— Мне действительно уже пора. До свидания, миссис Стивенсон.
Ева немного поникла.
— До свидания, Аврил!.. — с выдохом произнес Этан с грустными серыми глазами.
— Прощай, Этан Уивер… — прошептала я.
От звуков захлопнувшейся двери автомобиля из глаз с новой силой побежали слезы. Даже, если бы захотела побежать за Этаном и попытаться остановить, не смогла бы. Ноги вросли в землю, и я не могла сдвинуться ни на дюйм.
Я вернулась в дом, когда машина совсем скрылась из вида.
Мама, проявив тактичность, ни о чем не спрашивала. Я молча прошла в свою комнату и закрылась в ней.
Я пролежала весь остаток дня на кровати. В руках был карандаш и я бессмысленно водила грифелем по бумаге. А когда обратила внимание на то, что получилось, то разглядела очертания человеческого лица. Я продолжила и у меня получилось лицо, немного похожее на лицо Этана. Такие же грустные глаза, немного пухлые щеки с ямочками от постоянных улыбок (только не на моем рисунке, он не улыбается).
Наконец, мне это занятие надоело и я сделала из листка самолетик и подошла к приоткрытому окну. Открыв его шире, я выпустила самолетик на улицу. Ветер понес его вперед, потом немного поднял вверх, самолетик перевернулся по спирали и полетел дальше — вперед. Я неотрывно смотрела за полетами бумажного самолетика, а потом он исчез в темноте. И я отошла от окна.
Как только Майкл остановил машину на подъездной дорожке, я выпрыгнула из салона и побежала в дом. В комнате я взяла письмо для Этана и выбежала на улицу. Неуверенными мелкими шагами я приближалась к почтовому ящику. Боковым зрением я видела, что за мной в изумлении наблюдает Майкл. Я прикусила нижнюю губу и открыла ящик. Пихнув трясущимися руками конверт, я закрыла ящик и подошла к Майклу. Он забыл, что делал до того как я выбежала из дома с конвертом в руках. Майкл смотрел на меня, в его глазах был вопрос, но он его не задавал.
— Письмо. Я забыла утром положить его в почтовый ящик. Решила сейчас, а то могу утром снова забыть, — как преступник, утверждающий, что не виновен, а на самом деле виновен, оправдывалась я.
— Да, конечно! — улыбнулся Майкл. — Хорошо, что все-таки решила отправить.
— Да, решила, — повторила я. — Ну, я пойду?
— Да. Иди. Я тоже скоро приду, только закончу с маслом.
Я кивнула головой и перебежками вернулась в дом.
День тянулся очень долго. Я с нетерпением и волнением ждала звонка от Евы. А когда она позвонила и сообщила, что нормально долетели и уже дома, мне стало чуточку легче, хоть грусть совсем и не прошла.
Чтобы отвлечься я решила подготовится к экзамену, который будет в конце следующей недели. Я открыла книгу и с интересом погрузилась в события, описанные на тонких пожелтевших от старости страницах.