Как-то раз, едя в машине, папа попросил поставить песню Michelle, его любимую у Битлов. Я была немного удивлена выбором, но тем-не менее композицию включила.

Музыка играет.

Видели бы вы его лицо. Морщинки у глаз, радостная детская улыбка на поллица и глаза, светящиеся от счастья. Когда мой папа улыбался, я всегда замечала, что ребенок в его душе еще жив, просто находится где-то далеко. Дальше от человеческих глаз, папа никому его не показывал. Но тут другое. Перед собой я увидела безмятежного двадцатилетнего паренька, в которого тогда влюбилась моя мама.

Песня закончилась.

— Спасибо.

То было не просто спасибо, а искренное спасибо с частичкой того ребёнка в душе моего отца.