Третий час одиночества равен пяти кружкам зеленого чая, шестой - остывшей, так и не допитой, безнадежной влюбленности в Placebo, запаху жасмина на прозрачной коже запястий, мечтам о хлорном море, криче чаек за окном и о рваном мужском дыхании в затылок, окоченевшим от холода последнего снега пальцам; я, несовершенная, спрашиваю свое отражение в стеклах витрин - почему я одинока? - отражение молчит, прячет глаза.
Третий день одиночества равен семи неотправленным смс-кам, трем недочитанным книгам, уставшим красным глазам наутро, второй бутылке мартини, наедине с самой собой; изнеженная кожа просит тепла и молока, я закрываю глаза и не_сплю.
Третий месяц одиночества равен запаху сожжных листов недописанной книги, призраку прошлого в черно-белых снах, шестому купленному кактусу, который зацветет лишь к осени, металлическому привкусу на посиневших губах, осознанию того, что стены - самые лучшие собеседники.
Третий год одиночества равен круглосуточной усталости, авитаминозу, выученной наизусть поверхности ночного неба, я холодная и хрупкая молчу в себя приливами неоправданных истерик, прижимаюсь лопатками к полу, глотаю таблетки от бессонницы, головной боли и охрипшего горла, и никак не найду среди них одну, которая_ - но "одиночество - это болезнь из разряда тех, что не лечатся"