Здравствуй милая моя Ундина. Как видишь я все же решился написать тебе. Наверное, ты и не поверила бы своим глазам, но письмо у тебя в руках и ты его читаешь. Я представляю сейчас тебя. Непременно декорациями станет море именно такое, каким ты видишь его, волосы у тебя все те же странные, сине-белые и платье легкое, холодное и не по осенней погоде, конечно же. Если все, так как я сказал то ты пустишь слезу соленую как это море. Я знаю, какие они у тебя. Настоящие слезы самой настоящей боли. Как много раз я их видел, глотал, осушал, дарил, забирал. Боже как же я скучаю по тебе. Нет не просто по тебе, а по твоему морю, по одинокому холоду, по этим больным слезам, по твоему хрустальному телу, по твоему безжизненному взгляду, по внезапно вспыхивающим как молния очагам крика ревности.
Наши отношения были сложными, что же еще сказать. После того как мы потеряли малыша я не знал что мне делать радоваться или рыдать ведь все эти последние месяцы ожидания были для меня страхом. Я боялся осуждения слышишь? Но мы не виноваты, что так получилось, что мы любим запретно. Да я твой брат. Я это, кажется уже лет 5 не говорил. Нельзя запретить то ради чего мы живем хоть это не правильно.
Прости, что поднимаю это тему, но ведь когда-то стоило снять это угрожающее табу. Твой отчим чуть не изнасиловал тебя, и я убил его прямо на твоих детских глазках, но я знал ради чего убиваю, так как эти глазки становились с приближением ночи с приближением меня глазами опытной шлюхи. Вот и теряюсь, как тебя теперь называть толи Ундина толи Лолита, но я все равно люблю тебя.
Я думаю, что твоя мама знала о нас, но молчала ведь, то, что мы так долго жили в доме у моря, то как смотрели друг на друга, как я обнимал тебя как был рядом все это наводило её на мысль о грешном союзе троюрных брата и сестры, но она молчала. Тогда в больнице она даже не спросила про отца ребенка, а просто сказала мне, что пора разъезжаться. Честно говоря, я и так решил тебя бросить, а тут и появился удобный случай свалить на твою мать. Я последний подонок знаю.
Не мое это прощаться даже в письмах. С любовью утопающей в соли твой брат.