С четырнадцати лет я отличалась талантом раздражать женщин. Когда жены видят, что их мужья со мной заговаривают, они обычно реагируют на это как на сигнал пожарной тревоги.
Этот сексуальный страх женщин, которые считают, что я вторгаюсь в их владения, оказывает на меня обратное действие. Мне он кажется и лестным, и огорчительным… Женщины не любят меня не потому, что я красивее их или лучше сложена, и не потому, что я больше оголяюсь, чем они.
Женщины терпеть не могут и мою манеру говорить, даже когда я разговариваю не с их мужьями или любовниками. Одна злющая баба сказала, что мой голос слишком "преднамеренный". Я выяснила, что она имела в виду какое-то мое эротическое придыхание. Это неправда. Главная разница между моим голосом и голосами большинства знакомых мне женщин в том, что я пользуюсь своим голосом реже, чем другие.
Меня не беспокоит, что они думают. Лучше, чтобы тысячи женщин ревновали меня, чем я приревновала бы к одной из них. Я знаю, что значит ревновать, и поверьте, это небольшое удовольствие.
Я думала о женщинах. Их ревность имела ко мне мало отношения…
Когда я вижу, как женщины бросают на меня хмурые взгляды и сплетничают на мой счет, я чувствую глубокое сожаление. И не к ним, а к их мужчинам.
Я не хочу быть похожей ни на одну из них.
Карьера — это великолепно, но в нее нельзя закутаться в холодную ночь.
Слава - это как икра — здорово, если не есть ее ежедневно на завтрак, обед и ужин…
Глядя в ночное небо, я думаю, наверное, тысячи девушек также сидят в одиночестве и мечтают стать звездой. Но я не собираюсь беспокоиться о них. Моя мечта не сравнится ни с чьей другой.
из дневника М.Монро