тонкой бритвой по шрамам заросшим
вторыми дорожками, тропами, строчками
сшитые нервы иголкой тупой
склеинно криво, не ровно, выбито на пальце тату буквой одной.
шажочками вдоль карниза, босыми ногами на ощупь,
не подскользнуться бы на вранье скользком
как вареньем намазано толсто.
в клетке из ребер похоронено сердце,
все занозами усыпано мелко и точно.
холодно напрочь, судорогой пальцы
по клавишам мимо, кому уже надо?
по капилярам и венам растекается белый
он моему телу приносит долгожданное покоение.
разбитый в дребезги телефон на полу
рядом порванных и сожженных фото разгребаю золу.
пачкаю руки и об белое платье, и не найти мне фату
чтоб красивой лежать в твоем гробу.
красиво, умело играют люди роли
и весь мой мир забвение от боли
где по сценарию жизни один и тот же итог
кто-то счастлив, а кто-то всегда одинок.
на пыльных полках хранилища снов
каждый найдет банку с вареньем из грез,
облизывает пальца и обратно на полку,
кто-то будет счастлив, а кто-то всегда одинок.
(02.04.11)