Оборачивайтесь когда уходите. Оборачивайтесь, потому что близкие люди смотрят вам вслед. Уходящему легче - он в дороге, в движении, в протяженности. Пространство разнообразнее времени, поэтому у оставшегося всегда пустота и одиночество ощущается сильнее. Обернитесь, махните ему рукой.
Перед глазами стоит сцена уходящего друга. Он шел до боли знакомой походкой, неуютно сутулясь, в серость мартовского вечера. В лужу наступил, остановился, прикурил, посмотрел по сторонам, перешел дорогу. Но не обернулся. А мне снится, что он оборачивается и машет мне рукой. Один и тот же сон.
И простить себе нельзя, что ты не окрикнул, в спешке не набрал его номер: «Старик! Подожди, я с тобой, я бегу, давай завалимся куда-нибудь». Или вернуть его назад: «Сходим, еще возьмем, однова живем. Часто мы собираемся теперь? Жена поймет и ребенок простит».
Я больше его не видел. Через две недели машина врезалась в автобусную остановку, он и еще два человека погибли мгновенно. Рассказывают, как под пьяную истерику окровавленного водителя, обезумевшая мать пыталась поставить на ноги свою крохотную дочь с беспомощно заваливающейся головкой. Тогда она держала ее за голову навису, пытаясь придать мертвому тельцу естественную позу. А он лежал рядом и смотрел через немодные треснутые очки в перечеркнутое проводами небо.
Парка прочно связала нити наших судеб в одну веревку, и мы владеем судьбой друг друга. И простить себе не можешь, что не окликнул, не поговорил, стеснялся чувства открывать, что прощения не попросил или забыл поздравить. Как знать, и время пошло бы вспять, и события поменяли свой ход и не сошлись навсегда в то холодное, промозглое утро.
«Уходя уходи» - ложная истина обреченных. Не миритесь с ней и оборачивайтесь, когда уходите. Оборачивайтесь, потому что остающемуся всегда тяжелее - он беспомощен, он может только смотреть вам вслед. И мне снится, что он оборачивается и машет мне рукой. Один и тот же сон.