Жизнь, как обязанность вдыхать
Тобой покинутой планеты атмосферу.
Прости меня, я так устала ждать,
Я больше не хочу, я потеряла веру.

Я чувствую, что я всегда одна
И даже, если есть со мною кто-то рядом.
Мне кажется, что с неба перевёрнутого дна
Ты смотришь на меня, всех звёзд холодным взглядом.

Тебе знакомо это бесконечное прощание,
Когда в твоих сосудах кровь на грани закипания,
Когда состав слетает с рельс, не дотянув до станции
И самый лучший солдат бежит в отчаянии.
А ты готов вдыхать её до головокружения,
Гореть в её аду до полного самосожжения,
Стоять над бездною, держаться за руки
И чувствовать как тихо замерла Вселенная.

Какая острая неслыханная боль.
Какое странное желание упасть.
Такое нечто обо мне и алкоголь,
И это нечто надо мной имеет власть.

Внутри меня случился маленький бардак.
Я поднимаю руки там, на маяке.
Не осуждай меня, скажи мне, как же так?

Не кричите, умоляю.
Мне от ваших криков душно.
Я вам вырву свое сердце.
Мне оно уже не нужно.

Прости, корабль меняет курс.
Мы входим в плотную густую атмосферу.
Я так тебя люблю, я больше не боюсь
И не надеюсь и не обретаю веру.

Нет, ты не знаешь, что такое ждать
И быть к земле дождя летящей влагой.
В желании перестать существовать.
И быть наполненной предсмертною отвагой.

Как странно быть живым в чернеющем нигде,
Среди не спящих глаз звёзд, необыкновенно юных.
Пересекая вечность думать о тебе
Песка галактик огибая дюны.

может через пару тысяч лет
ты увидишь след моих комет

жаль что я совсем не рисую, мне бы хотелось…

рисовать твои руки
читать твои мысли
не думать о звуках
не помнить о числах
рассказать тебе сотни смешных и не очень
слишком долго сегодня
завтра будет короче

Январский бриз вернулся. 5 остановок так долго. Вечерняя скорость стремиться догнать. Горячий шоколад остывает. Три так мало для трения.
Успели по плечи.
Разговоры сотрясали воздух. Цепи в мазуте и цепь на шее. Черное выделяется на фоне моря. Море так подходит к черному. И так быстро уйдет недавно прибывшее.
Останется лишь вечер длиною в 2 часа. Теперь все было спокойно-терпимо. Слова вытягивались, но не хотелись. Вдохновение-молчание было одностороннее.
И уплывет одно снова. Другое будет тонуть на берегу.

Запутались в полной темноте.
Включили свои огни.
Обрушились небом в комнате.
Остались совсем одни.

Любовная Песнь

Альфреда Дж. Пруфрока

Т. С. Элиот

Давай пойдем с тобою вместе – ты и я
Когда чернильный вечер, чавкая, сьедает
Размазано-прозрачные немые небеса,
А день безвольно умирает
Как пациент под ножем пьяного врача.
Пойдем сквозь опустевшие бульвары,
Послушаем, что вслед нам бормотали
Бессонные жильцы гостиниц одноночной грусти
У пыльных ресторанов – объеденные осколки устриц. .;
Но улицы влекут нас как надоевший спор
Что возвращается к одному вечному вопросу
Звучащему как приговор..
Прошу, не спрашивай «Что это?»
Пойдем, забудем все табу и снимем вето
Пойдем, нас ждут.

А в гостиной дамочки твердили все одно:
«Ах что за художник этот Микеланджело!»

Грязно-желтый туман чешет спину об оконные стекла,
Грязно-желтый туман тычет мордой в оконные стекла
Он слизнул с города лужи словно это был скотч
По крышам измазался весь в сером дыме,
Соскользнул на балкон, до соринки все вымел
И предвидя спокойную октябрскую ночь
Спрыгнул вниз, вздохнул, сделал круг
Обвил колечком дом
Зевнул, вздрогнул и замер вдруг.

И все же будет таки время
Для грязно-желтого тумана
Успеет он вдоль улицы пройтись,
Спиной облокотиться об карниз;
Все же будет, будет время
Одевать маску и встречать вереницу чужих лиц
Будет, будет время и для творцов, и для убийц
И время в каждом из сомнительных мгновений
Задаст непрошенный вопрос: «когда? »
Будет, будет время и для меня, и для тебя
Время для сотен тысяч нерешений
И сотен тысяч отречений,
И для неловкого молчанья,
И для чашки чая, выпитой до дна.

А в гостиной дамочки твердили все одно:
«Ах что за художник этот Микеланджело!»

И все же будет таки время
Спросить себя «смогу ли я, …посмею?»
И будет время оставить все и повернуть назад
Спуститься медленно по лестнице всем напоказ
Я лысею…им виден мой голый череп без прикрас -
(Они мне вслед злорадно прокричат
«Смотрите же, он лыс, он лыс! » ;)
Мне воротник тугой сжимает горло и не дает дышать
Мой строгий узкий галстук готов меня загрызть
Мое осеннее пальто мне жмет в плечах -
(Они мне вслед злорадно прокричат
«Смотрите же, смотрите все сейчас
Он исхудал, как будто жил все лето среди крыс» ;)

Осмелюсь ли
Я мирозданье потревожить?

Через минуту
Все решения и стремления
Судьба мне заново разложит.

Ведь я все знаю - знаю все давно -
Я знаю эти все минуты, дни, недели
Я жизнь по чайной ложечке измерил
Я знаю эти голоса, что как в кино
Не слышны из за музыки. И что
Мне предпринять, чтоб кто-то мне поверил?

И я ведь знаю эти взгляди – знаю их давно -
Глаза, что пригвоздят шаблонной поговоркой.
Они загнали меня в угол…о лицемерные уловки!
И корчусь я и извиваюсь у стены. Смешно!
Приличные привычки рьяно обступили…И что
Мне предпринять в светской мышеловке?

И я ведь знаю эти руки – знаю их давно -
Бледные руки, тонкие пальцы, браслет
(Морщины видны если упадет яркий свет)
Наряды все хранят ее духи
Мне нелегко…я так с ума могу сойти
И что мне делать, после стольких лет?
Бледные руки, тонкие пальцы, шаль на плечах
И что мне надо предпринять?
И как же мне теперь начать?

.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Могу ли я тебе признаться, что вечерами наблюдал
Как сигаретный дым взлетал на небеса
И там он растворялся в облаках
А мой сосед, в неглаженных штанах,
Из окна свесившись, скучал

Я в мечтах своих брел на причал
И смотрел на холодно-молчащую воду
Мне бы клешни – прополз бы по дну безымянного моря.

.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

После обеда вечер сладко спит в гостиной
Он разомлел от ласки пальцев длинных
Заснул…устал…а может притворился, обманул
Дождался за моей спиной пока я сел на стул
Чтобы подслушать все мои неловкие слова.
Уже убрала ты и чай и кофе со стола,
А я в смятении все молился, плакал и стенал
Не знал что говорить, а грозно-серая стена
Меня теснила к выходной двери. Тут пронесли
Мою лысую голову на серебрянном блюде
Я не пророк! – хоть это не столь важно людям
Я слышал как голос мой болезненно дрожал
И даже Вечному Портье у выхода меня не жаль
И поделом! Я струсил.

И разве стоило все это стольких сил
После обедов, ужинов и остывшего чая
После пустых разговоров, фарфора, фаянса…не знаю..
Стоило ли это все того,
Чтобы смеяться смерти и судьбе в лицо
Чтобы ответить на ядовитые вопросы в срок
Чтобы свести вселенную свою в один клубок
Чтобы промолвить « Я Лазарь, я восстал из мертвых
Пришел чтобы сказать вам ‘да’. Я должен вам сказать! »
Если персона эта, волосы небрежно откинув назад
Вздохнет « Ах это все не то,
Совсем не то, дружок »

И разве стоило все это стольких сил
Моих последних жалких сил
После этих романов, разбитой чашки, юбок на полу
После этих заплаканых улиц, восходов, закатов
И всего остального – того, что сказать не смогу!
Когда мои нервы при свете играли стаккато
Когда я пытался дать понять, что люблю
Разве стоило все это стольких сил
Если персона эта, поправив подушку иль шаль,
Бросит взгляд, равнодушный как сталь,
В закрытое окно
Вздохнет «Ах это все не то, совсем не то…»

.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Нет, я не Принц Гамлет, это не моя судьба!
Я просто в свите волочусь, один из тех
В кого не влюблена Офелия. И смех
Я вызываю. Иногда
Могу помочь, могу побыть суфлером,
Войти в немую роль, с поклоном
Встретить короля. А в пьесе я для обстановки.
Я лицемер. Услужливый и ловкий,
На побегушках с самого утра.
Я осторожно жажду власти
Но черезчур заносчив, временами глуп и страсти
Мне не дано сыграть. Мне проще роль Шута.

Я старею… я старею…
И по последней моде брюки закатать еще успею.

Как мне лысину скрыть? Посмею ли скушать я грушу?
Пройтись бы по пляжу в белых штанах, если не струшу,
Подслушаю песню русалок, волнующих душу.

Они поют не для меня.

Я видел как они катались на седых волнах,
Вдали от берега пытались щекотать им спину,
А ветер пену разгонял, меняя белый цвет на черно-синий.

Мы так стремимся к морю и его просторам,
Где резвятся русалки увитые листвою морской,
Что проснувшись, мы тонем, влекомые неясной тоской.

Улетел январский бриз. Волна легла на песок. Осталась там. В круглое окно стучали облака. Соленый запах принесло из далекой глади. Штормить будет только на берегу. Соль и железо. А у нас осень.
Летит дорога по знакомым отдельно местам. Бываю там, где должны были быть. Отрезок времени желтого цвета. Место желтого света.