Рори устало прикрыл глаза, откидываясь на спинку мягкого кресла в своем маленьком кабинете. Ролинг снова напортачил с бумагами, и вместо гелиевых шаров в форме солнца, им прислали гелиевые шары в форме члена. Члена, мать его! Шары заказывали ко дню Рождения пятилетнего мальчика. Вернуть заказ было нельзя, и Рори, организатор детских праздников, просто не знал, что с ними делать.
Его громкое сопение и пыхтение разбудили Олли. Маленький омежка недовольно заворочался и начал хныкать, пытаясь выбраться из пледа, накинутого на него сверху. Рори тут же оказался рядом с сыном, заботливо выворачивая его из кокона.
— Тише, Олли, сейчас-сейчас, только не плачь, – когда ему это наконец удалось, он прижал трехлетнего ребенка к себе, целуя во влажный лобик. — Папочка с тобой. Оливер послушно перестал хныкать и уставился на своего родителя большими фиалковыми глазами.
— Папочка, хочу пи-пи! — это было произнесено настолько величественно, что Рори не смог скрыть улыбку. Как будто в дорогом ресторане заказал лобстера, а не попросился на горшок.
— Сейчас, солнышко.
Когда все важные дела были выполнены, малыша посадили за стол и вручили разноцветные карандаши. Рисовал Олли всегда под пристальным взглядом папы, боявшегося, что ребенок может пораниться карандашами. Все-таки бывало и такое, что дети их глотали, выкалывали ими глаза и прочий-прочий ужас. Рори, насмотревшись всего этого ужаса по новостям, даже несколько месяцев не разрешал сыну рисовать. Но потом постепенно успокоился. Все же его мальчик очень умный. И раз папочка сказал быть аккуратнее с карандашами — значит он будет.
Пока Олли рисовал свои шедевры, Рори договаривался со своим другом Сидни насчет продажи членоподобных шаров. Сидни крутился в той же сфере, что и Рори, только организовывал праздники для более взрослого контингента. Поэтому ему эти шары точно пригодятся. Взять, к примеру, омежник. Там надувные члены пользуются большой популярностью. Сойдясь в цене, они договорились встретиться завтра для сделки.
Сегодня Рори закончил работать раньше, чем обычно. По дороге домой пришлось заехать в супермаркет. Олли очень любит ванильные пирожные, не может прожить без них и дня. И это немного пугает Рори. Все-таки есть столько сладкого вредно для здоровья. Но как только омега пытается поговорить об этом с сыном, тот начинает громко плакать, понимая, что папочка пытается отобрать у него вкуснятину. Рори быстро сдавался. Но сладкое ограничивал. По одному пирожному с чаем каждый вечер. И точка.
Супермаркет был почти пуст в этот день. И было это довольно-таки странным. Рори недоуменно проводил взглядом троих мужчин в строгих черных костюмах, напряженно оглядывающих все пространство супермаркета. Из-за полки с печеньем вышли еще двое, занимающиеся тем же самым, что и остальные ребята. Странно, очень странно.
Рори с сыном они не заметили, омега и не стал им попадаться на глаза. Кто его знает, откуда эти чокнутые сбежали. Ходят тут, смотрят по сторонам, одеты все как на подбор, да и внешностью на друг друга смахивают: большие и лысые. Бугаи, одним словом.
— Пап, пирожные, – Олли с пыхтением пытался сдвинуть родителя с места, но тот стоял словно скала.
— Да-да, солнышко, пирожные, – больше не обращая ни на что внимания, омега отправился с сыном за сладким, по пути скидывая в корзину и остальные продукты.Под внимательным взглядом Олли он демонстративно взял коробку с пирожными и положил в свою корзину, с вызовом глядя на маленького омежку.
— Ладно, сегодня возьмем только одну коробку, – величественно разрешил малыш и начал двигаться вдоль стенда со сладким, выбирая, что еще взять. А дальше Рори сделал то, что делает обычно, после чего еще долго испытывает стыд — положил еще одну упаковку с пирожными. Постоянно запрещает ребенку есть много сладкого, а сам втихаря давится вкусными легкими пирожными, заполненными шоколадным кремом. Он никогда не позволяет увидеть сыну, что покупает сладкое для себя. Иначе Олли потом с шеи не слезет, будет постоянно напоминать папочке о том, сколько тот ест сладкого. У него даже был придуман гениальный план.
Вот как все было: шоколадные пирожные всегда лежат на полке рядом с ванильными. Олли не любит шоколад, поэтому никогда не обращает на них внимания. Удостоверившись, что папа положит вкуснятину в корзину, он всегда проходит вдоль полок со сладким, подыскивая, что еще бы взять, хотя больше ничего не выбирает. В это время Рори быстро хватает коробку с пирожными и кладет в самый низ, под что-нибудь, что могло бы прикрыть его тайную покупку.
Дальше они отправляются на кассу, где Джонни, знакомый кассир, игравший главную роль в этом хитроумном плане, ласково просит Оливера выбрать себе чупа-чупс, якобы в подарок такому красивому омежке. Чупа-чупсы находятся в трех шагах от кассы. Пока ребенок идет за конфетой, Джонни быстро пробивает шоколадные пирожные и внимательно смотрит за малышом, чтобы тот случайно никуда не отошел. Рори же быстро прячет шоколадные пирожные в пакет как ни в чем не бывало.
Потом оплачивает все покупки, малиновый чупа-чупс Олли и отчаливает домой.К сожалению, в этот раз шоколадных пирожных не было, поэтому Рори быстро запихнул в корзину малиновые, внимательно поглядывая на сына, чтобы тот ничего не увидел. Настроение заметно упало. Надо пообщаться с Джонни насчет этого беспредела.
Где это видано, чтобы в супермаркете не было его любимых шоколадных вкусняшек. Рори слышит тихий грудной смех и поворачивает в его сторону голову. Возле соседнего стенда стоит крупный альфа, одетый в белую рубашку и брюки, чье лицо в мгновенье становится серьезным. И эта серьезность делает его почти что уродливым: хмурое лицо, сведенные брови, тяжелый подбородок. Вкупе с большим ростом, наверное, два метра и несколько сантиметров, он становится по-настоящему страшным.
Омега тяжело сглатывает, но не дает эмоциям отобразиться на лице. Оливер чутко улавливает эмоции родителя. Не хватало, чтобы тот еще испугался. Но малыш как ни в чем не бывало смотрит совсем в другую сторону. И тут до Рори доходит, что незнакомый альфа увидел его манипуляции с пирожными, и случайно может его выдать.
Он быстро подносит указательный палец к губам и шикает, с вызовом глядя на мужчину.Тот покорно склоняет голову, широкие губы складываются в улыбку и некрасивое лицо вмиг светлеет, приобретая какое-то одухотворение. Рори не может удержаться и дарит улыбку в ответ. Вмиг он становится серьезным, потому что
Олли уже стоит рядом с ним, посматривая на ванильные пирожные.
— Папочка, а давай возьмем еще, – омежка умоляюще смотрит на папу своими большими глазками.
— Нет, – уверено говорит Рори, серьезно глядя на сына. — Много сладкого – плохо, ты же знаешь.
— Ну, па-а-а, – Олли потирает глазки кулачками, как будто расплачется сейчас и снова смотрит то на пирожные, то на родителя.Он пользуется грязным приемом: Рори это понимает, но ничего не может поделать со своими родительским инстинктами, направленными на желание сделать все, лишь бы ребенок не нервничал и не плакал.
— Нет, Олли, нет, – тянет он не так уверенно, растерянно оглядываясь по сторонам. Надо найти Джонни. Стойкий духом бета обязательно ему поможет.
— Хорошо, – серьезно кивает омежка, – но тогда сегодня я буду смотреть мультики дольше. И съем два пирожных! И прежде чем Рори пытается возмутиться наглости сына, Оливер предупреждающе тянет кулачки к глазам, давая понять, что расплачется в любой момент. И будет плакать долго-долго, пока папочка не согласится на все.
Рори делает последнюю попытку запротестовать, но тут происходит то, что вводит в ступор и омегу, и альфу, все стоявшего на месте и наблюдавшего за разыгравшейся сценой: Оливер хватает ванильные пирожные с полки и, быстро перебирая маленькими ножками, прячется за альфу. Одна ручка придерживает сладости, а вторая крепко держит альфу за штанину.
У Рори перехватывает дыхание. Его солнышко такой маленький по сравнению с этим огромным мужчиной, что становится страшно. Олли не доставал своим ростом даже колен альфы, такой хрупкий. Если вдруг мужчина неосторожно сделает шаг, то вообще может раздавить маленького омежку. Пока Рори паникует, открывая-закрывая рот как Конни, золотая рыбка, живущая в аквариуме у них дома, альфа как-то изворачивается на месте, не двигаясь, и подхватывает малыша на руки вместе с пирожными.
— Не слушаешь папу? — серьезно спрашивает он, хмуро глядя на маленького омежку, хотя глаза его искрятся добрым смехом.
— Я больше не буду, – виновато говорит Олли и хватает мужчину за ухо. — А вы пугаете папу, – грозно произносит Оливер, так же хмуро глядя на альфу, как тот на него ранее. — И хотите отобрать мои пирожные.
Мужчина кусает губу, чтобы в голос не рассмеяться. Какой смелый омежка: еще никто не смел ухватить его за ухо. И так нагло на него смотреть, ругая за папу и пирожные.
— Я больше не буду, – повторяет он за малышом. — Бери свои пирожные. Олли чуть ли не визжит от восторга, с восхищением глядя на альфу. Какой классный. Он точно сможет заставить папочку покупать много ванильной сладости.
— Па-а-а-п, – Олли ставит коробку с пирожными на пол и тянется за рукой альфы, терпеливо дожидаясь, пока тот сообразит нагнуться, чтобы омежка смог достать до его ладони.
— А давай купим этого дядю. Он такой хороший!
Рори закрывает лицо ладонями, боясь смотреть в глаза альфе. Как стыдно! Пунцовые щеки краснеют еще сильнее, стоит бросить взгляд на альфу и остальных мужчин, толпившихся за полками с продуктами. И так ясно, что мужчины — охрана этого большого и хмурого человека, державшего за руку его сына. И все они видели, что учудил его ребенок. Какой ужас.
— Н-не думаю, что он продается, Олли. Извините, – Рори виновато посмотрел на альфу и, быстро схватив малыша за руку, умчался к кассе, позабыв корзинку с продуктами. Возле кассы он расплатился за одну единственную коробку с ванильными пирожными, которую все это время прижимал к себе Оливер.
Домой они доехали за считанные минуты. И только внутри квартиры страх немного отступил. Тяжело дыша, Рори упал на диван в гостиной, прижимая к себе ребенка и пирожные. Сил что-либо сказать не было, омега даже не стал ругать Олли за тот концерт, что он учудил в супермаркете.Позже, ночью, когда он сидел на кухне и разговаривал по телефону с Сидни, смог выплеснуть свои эмоции: страх перед альфой, страх за сына, страх… страх… страх… и желание… У него так давно не было альфы.
Стоило увидеть эти сильные руки с большими ладонями, широкую грудь и плечи, мышцы на мышцах, как живот начало скручивать от желания.Сидни посоветовал просто подрочить на альфу. Лежа в холодной постели, не в силах уснуть, Рори так и сделал. Гладил себя, легонько сжимая соски, ласкал дырочку и яички, представляя вместо своей руки руку альфы.
Тот бы наверняка смог проделать с ним много чего сексуально-постыдного. Он сильный и выносливый, крепкий и восхитительно большой. Член наверняка тоже огромный, покрытый венками, с крупными яйцами.Кончил Рори спустя пару минут, вцепившись зубами в подушку, чтобы не разбудить сына своими стонами. А после долго ругал себя за глупые фантазии. Этот альфа никогда не будет его, даже во снах. А еще он хмурый. А все хмурые люди – очень несчастливы в своей жизни…
***
Неделя потребовалась Рори, чтобы вернуться к привычному образу жизни. Работа постепенно вытесняла воспоминания об альфе из супермаркета. Все мысли кружились вокруг Олли. В сентябре он пойдет в садик. Поэтому нужно подстроить расписание так, чтобы он мог отвозить и забирать сына из садика. А это было весьма затруднительно с его-то работой. Бывало даже так, что Рори приходилось не ночевать дома, потому что не успевали вовремя подготовить праздник.
Без альфы в доме было тяжело, но Рори как-то справлялся. Хуже всего было оставлять Олли дома одного. У них кроме друг друга никого не было. Соседи все поголовно пенсионеры, постоянно жалующиеся на радикулит и на его непоседливого ребенка. А няни как назло были молоденькими омежками, не то что за ребенком присмотреть не могли, за ними самими нужен был присмотр.
Когда Оливер должен был остаться один дома, Рори убирал все опасные предметы, закрывал кухню на замок и остальные комнаты тоже, кроме гостиной, где обычно сидел Олли и дожидался папочку с работы. Ставил пирожные на стол, горшок за диван, включал мультики и шел на работу. Олли не вставал с дивана до самого прихода папы, не в силах оторваться от прекрасных принцев, спасающих своих омежек. Самым любимым его мультиком был "Белоснеж и семь гномов", где храбрые, но маленькие альфы пытались помочь Белоснежу и принцу.
Какое-то неприятное чувство терзало Рори. Не долго думая, он скинул все дела на своего бестолкового помощника Ролинга и уехал домой.Первое, что бросилось в глаза – большие мужские ботинки, заботливо пристроенные рядом с маленькими ботиночками Олли. Из гостиной доносились приглушенные голоса и, слыша их, сердце бедного омеги сжималось от страха. Тихо открыв дверцу длинной тумбы, стоявшей в коридоре возле двери, Рори вытащил крепкую деревянную биту, подаренную Ролингом на 8 марта.
Решительно подтянув пояс на сползающих штанах, омега вошел в гостиную, воинственно размахивая битой. Сейчас он прибьет всех, кто посмел причинить боль его солнышку.Какое же было его удивление, когда мужчина, сидящий рядом с сыном на диване и смотрящий мультик, был опознан как "альфа из супермаркета".
— Папа, ты пришел! — Олли неловко слез с высокого дивана и побежал к папочке. — А я купил Ричарда! А ты говорил, что он не продается. Обманывать – плохо, – поругал он Рори.
— Что?.. — бита выпала из ослабевших рук, а сам омега начал оседать на ковер, проваливаясь в обморок… И пока перепуганный Ричард укладывал бессознательного Рори на диван, коря свою уродливую внешность и большое тело, постоянно пугающее всех, Олли дожевывал последнее ванильное пирожное, думая о том, какие взрослые все-таки странные люди…
***
—…а потом папа бух – упал в обморок, то есть. А потом пришел в себя и снова бух! А потом отец остался у нас ночевать. А потом был большой праздник. Это я раньше не знал, что это за праздник, я же маленьким был. А сейчас знаю! Свадьба! А потом бух – и родители подарили мне моего братика Сони. А потом, когда я сказал, что тоже подарю им братика – папа снова бух! "Еле откачали" — сказал тогда дядя Сидни. А еще у меня есть собака. Вот, – и уставший Олли сел за парту на свое место, полностью рассказав сочинение на тему "Моя семья".
И только многолетняя практика не позволила учителю сделать бух!

#история #истории #рассказы #рассказ #семья #дети

Я немного продолжу. Опаздываю на встречу с тобой в Москве. Снова без белья. На этот раз непонятно, в отношениях ли – это разные стадии отрицания. Но уже знаю, что могу быть женой. Быть женой. Это звучало день за днем так дико, что бросало в дрожь – было невозможно сидеть и молчать об этом. Что делать, как отвечать тебе? Очень страшные разговоры про визы, про город, про то, как будем менять жизнь. Вместе. Пишу это и до сих пор внутри такая толика неуверенности, знаю, что ты меня очень ждешь, но очень хочу добавить сюда еще любимых моментов с тобой.

Пусть первым напишу про страшные разговоры – это будет кафе zoom. Мое внезапное «переезжай», а что будет в Чикаго?

Бутерброды с форелью по утрам в студии – ты встанешь, без спроса все приготовишь, чтобы я успела что-то на ходу.

Все равно возьмешь десерт, даже если я отказываюсь. Банановое пирожное. Бананы в карамели. Очень много встреч.

Поезд, особое пронизывающее чувство внутри, когда мы молчим и смотрим друг на друга с особым пробирающим чувством внутри и такой подтаявшей…

Я вечером начитаюсь про оргазмы и тут будет самое невероятное, продолжающееся несколько дней в бурном потоке. Первая попытка – это практически не шевелясь лежать на мне.

Очень важные обсуждения Америки день за днем. На кровати.

Это Монрепо у дерева

Это Выборг капсула и Алла

Это таверна с часами, потому что хочется и нужно. Это таверна внутри и утренний поезд

Открытие для себя артхауса, фильмов и режиссеров (совсем недавно)

Это споры о политике и быстрое примирение

Это я уставшая и ты, целующий и говорящий, что я ничего не порчу.

Это ссора, когда ты скажешь «я думал на ночь» или «я думал, как друзья» очень громко, пронзительно, я буду крутить в голове до слез и не подпускать. Ты снова уйдешь, потому что буду очень злой, вернешься прокуренный со вкусом кофе, ужасно прижмешься, скажешь «прости», меня это будет разбивать, не могу быть в такие моменты черствой что ли. Когда буду гладить тебя по голове, почувствую твои слезы, будет отвратительно внутри от тех мыслей, что мы как-то могли расстаться. Что могла просто психануть и отправить. Ох, тут и Циммес поблизости. И моя улыбка после – заплакать это самое простое, что я могу сейчас сделать. Закурить – это второе из самых простых дел, когда ты расстроен. Буду гладить твои волосы, так и останемся вместе.

Это солярис и его крыша

Это вьетнамская столовая, мы стоим на закрытом рынке в снег и обнимаем друг друга, кажется, весь день внутри дрожала от этого ощущения «жена», что хочешь?

Это недопонимание и лед после крестовского 14 февраля, порт на другой стороне.

Это Red room – просто безумный, понравившийся обоим, качели.

Это чуфальня – наиболее просто, но почему-то романтично и так здорово.

Твоя особенная забота, когда останавливают гаишники или что-то случается. Такая поддержка. Скажешь мне «ну ничего». Я так привыкла, правда.

Это каждый поход в театр. Пусть будет учебный на Моховой: «Бег», «На дне», «А зори здесь тихие». Особенно «Бег» с твоими фамилиями, с премьерой и описанием тех репетиций после. Это целую тебя, как выключается в зале свет.

Буду целовать твои пальцы рук и тереться об ладони, так просто и везде.

Сложно уходить по утрам, зато целую тебя, пока спишь.

Ортодокс. Угрюмочная снова. Очень интересные разговоры.

Coffee 22. Бургерная на Рубинштейна после Red Rooms

Хачапури и вино на Петроградке чудесны.

Хачапури и вино на конюшенной. Космонавты.

Последний разговор по телефону про магистратуру и возможность моей работы – не буду в Корнелл – 200 км до Нью-Йорка, тебе будет сложно найти работу. Как обухом по голове.

Мне кажется, каждый разговор об университете – это своего рода откровение и маленький шажок в будущее.

Еще один разговор в Сибири – «ты не понимаешь, я очень хочу тебя, очень хочу тебя видеть, гладить, целовать тебя». Я тут пишу все еще из Сибири и просто слезы на глазах.

(слишком важный пост)

Это лето многому учит. Одно из главных приобретений - наслаждение едой. Я заново открыла для себя вкус. Фокусируюсь на нем, внимательно улавливаю ноты, пытаюсь описать. Прошло много времени с тех пор, как я баловала себя едой. Последние полгода - режим экономии и отказа себе во многом, еще полгода до этого - период ничего-не-хочу-от-этой-жизни. А тут вдруг случился июль, кофейня с авторской выпечкой, где я испытываю колоссальное удовольствие, пробуя чизкейк с мятой и базиликом, или брауни с мороженым, или флорентийское пирожное, где тыквенные семечки - настоящий клад для вкусовых рецепторов! А какие божественные на вкус шоколадное и кокосовое печенье! О тарте с фруктами я вообще мочу, ибо запрещено быть таким тпалвпиавло! Я пошла дальше, где продают грузинский хлеб и потеряла голову от хачапури с сыром. А Олеся угостила веганским кексом на керобе и это слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Фалафель на ужин с omnomnom заставляет закрывать глаза от наслаждения. Аня готовит изумительные на вкус овощи. А круассаны с Charlotte похитили мое сердце - будете в Польше, обязательно зайдите в пекарню и испытайте настоящий вкусовой оргазм. Пончики с Бедренки - как отдельный вид искусства. Мой фаворит - шоколадный. Снаружи и внутри - мноооого шоколада! А еще все эти йогурты от Milka - одно сплошное "мммммммммм". Впервые в жизни попробовала Pringles (с детства в голове была установка, что мы этого себе не можем позволить, только богатые едят эти чипсы) и вкус оправдал все немыслимые ожидания! Молодое вино в дуете с пиццей и хорошей компанией - обязательно к употреблению летними вечерами. Сейчас еще начала дегустировать овощи и фрукты для курса калибровки - стручковая фасоль, ты чего такая классная?
Короче, влюбилась заново в еду.
И в кофе.
И в растительное молоко (без кофе). Отдала свое сердце миндальному и кокосовому.

При этом самое главное - быть в этой минуте. Сконцентрироваться на вкусе, никуда не спешить, остановиться и наслаждаться мгновеньем.

Не хочу ни с кем ничего обсуждать, а просто отписаться на вьюи.

Во-первых, у меня пошла аллергия на шоколад. Уже как недели 1,5-2 опухает нижнее веко… Но что делает Юля? Правильно, жрет шоколадое пирожное… и мажется мазью…

Сегодня еще тусить идти на днюху, а я чего-то капец как не хочу… Я б лучше повалялась в антикафе и подымила кальяном. Обленилась, короче, в корень.

С мужиками чего-то тоже совсем глухо… Обломалось уже свидания 3. Не сказать, чтобы я очень рассстроилась, но все же. Все какие-то неинициативные… А я, быть может, готова влюбиться))

Подруг тоже чего-то никуда не вытащишь: то лень, то нет настоения, то дорого, то еще что-нибудь… Все начнут выползать, когда я останусь на мели, по-любому)

Хотела на курсы какие-нибудь записаться, но походу меня увольняют в феврале, и придется искать новую работку, так что я пока не решаюсь.

Как-то так. А по-хорошему, мне бы нормального мужика и сходить с ума сразу бы стало некогда)

26.01.2019

Пожалуй, сегодня я окончательно поняла, что никогда не смогу отказаться от вкусняшек. Как можно больше и как можно чаще. Потому что они поднимают мне настроение. Вот съела я булочку с корицей, оочень вкусную, и жизнь стала чуточку лучше! То же можно сказать и про бургеры, и про пирожное, и про конфеты с шоколадом и т.п. Ну как можно отказаться?

Потом, наверное, буду плакать, что у меня все обвисло, да и вся я заплыла жиром. Апотом я заем эту грусть булочкой с корицей :)

Забота о себе не всегда выглядит так привлекательно, как кажется. Нередко это означает делать пренеприятнейшие вещи – потеть на тренировке, или сказать токсичному другу, что вы больше не хотите с ним общаться, или найти вторую работу, чтобы начать, наконец, откладывать деньги, или – задача из задач! – суметь принять себя настоящую, а не брать на себя из последних сил непосильную ношу из стремления соответствовать идеалу, а потом устраивать себе вынужденный «отдых» от этой реальности с помощью ванны с пеной, глянцевого журнала и отключенного на весь день телефона.
Забота о себе не должна быть похожа на отпуск, куда мы уезжаем, потому что страшно измотаны и истощены из-за постоянного внутреннего прессинга.

Настоящая забота о себе – это не ванна с солью и шоколадный торт, а выбор построить свою жизнь так, чтобы не нужно было постоянно от нее убегать.

А это часто означает необходимость делать те вещи, которые вам меньше всего хочется делать.

Это означает честно посмотреть на ваши неудачи и разочарования и решить, что вы будете с ними делать. Это означает принять то, что какие-то ваши желания не будут удовлетворены. Это значит – суметь отпустить то, что нужно отпустить. Выбрать новое. Кого-то из вашего окружения это расстроит, а для кого-то ваш выбор станет жертвой.

Заботиться о себе – значит жить, не копируя постоянно других людей, – и обрести свою собственную жизнь – такую, которая, возможно, не подходит другим, но которая подходит вам.

Заботиться о себе – значит дать себе возможность быть нормальным. Обычным. Невыдающимся. Спокойно относиться к тому, что кухня иногда бывает грязной, и понимать, что идеальная фигура и общение с ненастоящими друзьями – не главные цели в жизни.

Заботиться о себе – значит разобраться в источниках своей тревоги: в какой мере она проистекает из того, что вы не реализуете свой скрытый потенциал, и в какой – провоцируется выученным когда-то шаблоном реагирования – лихорадочно обдумывать, как решить проблему, еще до того как стало понятно, что вообще происходит.

«Акт заботы о себе – еще одна вещь, которой теперь общество ждет от женщин. Ты точно выбрала правильный фильтр в инстаграме, чтобы выложить ту роскошную вазу с ягодами асаи? Свечи, которые ты зажгла сегодня вечером, сделаны вручную или это дрянь, которую предлагает масс-маркет? Как можно остановить неизбежное вмешательство капиталистических понятий в такую простую вещь, как забота о себе? Например, заказывая пиццу в потертых тренировочных штанах, но у вас может быть свой способ».

Мир, в котором забота о себе стала потребительским трендом, болен. Если вы чувствуете, что регулярно увлекаетесь потребительской заботой о себе, это значит, что вы на самом деле далеки от настоящей заботы о себе.

Действительная забота о себе имеет очень мало общего с тем, чтобы «побаловать себя», и очень много с тем, чтобы быть адекватным родителем для самого себя и делать выбор в пользу своего благополучия в долгосрочной перспективе.

Загруженная до предела, суматошная жизнь, в которой присутствуют зависимости и прокрастинация, не имеет отношения к заботе о себе. Настоящая забота о себе – когда вы перестаете пытаться «исправить себя» и начинаете заботиться о себе… и с большой долей вероятности обнаруживаете, что это помогло вам естественным образом решить те самые проблемы, которые вы безнадежно пытались «исправить».

Заботиться о себе – значит быть героем своей жизни, а не жертвой.

Это означает пересмотреть все, что у вас есть, и так поменять свою повседневную жизнь, чтобы от нее не нужно было куда-то убегать ради передышки. Это значит перестать отдавать приоритет жизни, которая выглядит хорошей, перед жизнью, которая ощущается хорошей. Перестать зацикливаться на одних целях, чтобы были силы заботиться о достижении других, по-настоящему важных. Быть честным, даже если из-за этого не все на свете будут вас любить. Встретиться, наконец, с собственными желаниями и потребностями, перестав настолько сильно зависеть от окружающих и тревожиться из-за их мнений и оценок. Стать личностью, которой вы хотели бы стать и которой вы призваны стать. Кем-то, кто знает: ванная с пеной и шоколадное пирожное – это способы получить удовольствие от жизни, а не убегать от нее.

Евгения Ветер

если в них нет секса.

Поговорим?

Представим на минутку, что секса в нашей жизни не будет, просто бац и он пропал. 99% отношений пойдет по пизде, зачем парням устраивать себе еблю головы, терпеть бабские заскоки и заебы без секса. В отношениях не будет эмоциональной разгрузки для двоих и напряжение будет копиться. Вы думаете чувства будут заставлять мужчин и женщин терпеть друг друга? ХА-ХА-ХА, Нет.

Вот пиздец в отношениях, все хуево, и баба твоя такая дура и все уже просто нет сил не хочу это продолжать, и тут бац, спонтанный страсный секс, и все отлегло, и баба уже не баба а любимая девушка, и отношения вроде прекрасные зачем уходить? Вот как это работает. Вот ради чего дарятся подарки, делают предложения, живут и терпят быт, только для того чтобы иметь друг друга в прямом смысле. Женскому полу - нужно заткнуть то, откуда иногда свистит их ебанутость. Мужскому полу нужно выпустить то что накопилось.

—--

"Да отношения не только для секса нужны, родственные души, дружба, взаимные чувства бла бла бла" - Запомните, ни один мужик не будет ради вас сворачивать горы, распыляться в нежности и ласке, не станет ми-ми-ми шным из грубого и грубым из ми-ми-мишного если не будет качественно отъебан.

"Вы мужики без баб пропадете, будете дошираками питаться и жить в свинарнике как свиньи" - Вы реально так думаете? Да блять нет нихуя сложного закинуть вещи в машинку и нажать кнопку, закинуть в мультиварку продукты или потратить час на готовку, устроить раз в месяц гинеральную и махать щваброй раз в 2 дня. Лол. Никто не будет терпеть бабу только за то что она делает домашние дела.

"Щяс полетят камни и от меня отпишуться все, но я это скажу"

Все что вы можете дать - свое междуножное пирожное. Если у вас отнимут эту возможность манипуляции, вы дружно пойдете нахуй.

—--

ЭТО МОЕ МНЕНИЕ НЕ НАДО БРЫЗГАТЬ СЛЮНОЙ И ПИСАТЬ ЧТО Я УРОД ИЛИ ЕЩЕ ЧТО, ХОТЯ МБ ЭТО БУДЕТ ПРАВДОЙ В ВАШИХ ГЛАЗАХ.

—--

Разберем жизненную ситуацию, жена не дает мужу, он пашет на работе, тащит деньги, дома видит кислую морду жены которая итак уже не может похвастаться ничем выдающимся, и что он делает? Изменяет. А хули остается? Она решила показать характер, а он плюнул и трахнулся с другой. И некотарое время он дальше живет спокойно.

И ведь не держат ни дети, ни привычка, ни даже самый распрекрасный быт.

А казалось бы, ну заскочи ты на член, займись приятным занятием, 10 мин, 20мин, 1 час, ну тут кто на что горазд, это же пиздец как мало? ну серьезно, а снимает кучу проблемм.

Отсоси ты ему в машине и он на этой же машине от счастья повезет тебя на край света. Дай ему в примерочной он от охеревания отсавит там весь кеш и купить тебе новый гардероб. Трахни его когда он не в настроении и ты снова станешь пунктом №1 и все уйдет на второй план.

С бабами такая же история. если исключить фригидных, то хорошо отъебаная баба перестает истерить, становиться тихой кошечкой и не драной кашарой вечно орущей под окнами.

Фу, рука устала писать.

Не хотите убираться -потрахайтесь и он даже не заметит пыль.

Не приготовила есть - трахни и он сам тебя накормит.

Нужна помошь - трахни и просить не придеться.

Есть проблемма, что то тревожит - трахнись, полегчает.

—-----------------------------------------------------------------

А не будет этого, не будет отношений, и все полетит в пизду. Все держиться только на одной лишь ебле, желании ебли, мечтании о ебли у тех кто её еще не познал, и повсеместном большом мировом трахе.

ВСЕ НАПИСАННОЕ ЧИСТОЕ ИМХО.

—--

А вот вам на закуску

[caption id="attachment_2248" align="alignnone" width="699"] Рецепты пирожных[/caption]

На 15 пирожных вам потребуется:
• Масло – 125 г.
• Сахарная пудра – 125 г.
• Слегка взбитые яйца – 2 шт.
• Мука – 125 г.
• Сода чайная – ¼ ч. лож.

Тщательно взбить масло с сахаром и со взбитыми уже яйцами. Добавить муки и чайной соды. Разложить смесь по бумажным формочкам, наполнив их на 2/3, выпекать тесто в духовке при температуре 200 С. в течение 15 минут. Когда пирожные остынут, их можно закончить следующими методами.
Пирожное Баттерфляй одно из самых известных. Вынуть пирожные и острым ножом снять кусочек с верхушки каждого пирожного и разрезать этот кусочек на две части. Смазать пирожное джемом и выложить в центре его звездочку из взбитых сливок. Два кусочка теста расположить сверху пирожного, как два крыла бабочки, и посыпать все сахарной пудрой.

Еще пробовали чайные пирожные, тоже вкусные, а еще там (https://chileblog.ru/recepty-pirozhnyx/) рецепт кексов с корицей есть, но их пока не пробывали выпекать.

Я люблю уют. Я люблю уют в доме. Люблю эти уютные мелочи: небольшие подушки на диване, семейные фотографии, мягкий плед на кровати, красиво украшенный стол и запах выпечки из духовки. Я люблю уютную одежду: вязанные или просто мягкие свитера, если покупаю, то хоть на размер больше моего. Люблю шарфики и шапки с помпонами, варежки с красивым узором, и милые носочки тоже люблю. Я люблю уютные кафе, такие, в которые хочется прийти с подругой, заказать вкусное пирожное и просто пообщаться, уютно расположившись в кресле. Люблю эту атмосферу в кафе, особенно перед праздниками. Я люблю уютные книги, которые хочется перечитать, как в первый раз, или те, которые ты читаешь первый раз, но ты уже не можешь оторваться. Я люблю уютных людей. Люблю, когда могу поговорить с человеком о чем угодно; когда неважно кто первый пишет, главное - само общение. Уютные люди - те которые всегда рядом, они становятся частью тебя. Они первые узнают твои новости, они переживают за тебя, как и ты за них. Именно такие люди уютные для меня. Я люблю уют. Во всем.

♥♥♥

Иногда меня колют смутные упреки. Когда я заказываю второй десерт, а он съел один, что, скажем откровенно, происходит не в первый и не в последний раз (ты что! Девочки так не делают, он подумает, что ты какая-то), или когда слишком много болтаю о «чепухе», которой хочу поделиться, говорю, что думаю, а не что нужно сказать мудроженщине, говорю о будущем (мужчины боятся такого!); когда слишком сильно тащу его понюхать что-нибудь новое, когда не сексуально одеваюсь, когда встречаю его в домашнем, неподготовленная, прямо скажем, ни к Оскару, ни даже к Кинотавру. И каждый раз я думаю, что это неправильно, что он этим недоволен и не говорит мне ничего по какой-то странной, неясной причине, граничащей с нежеланием обидеть и презрением. И каждый раз я повторяю себе, что вообще-то я человек, я женщина, и ни второй десерт, ни треники не делают меня менее женщиной. Да, я такая, я человек-план, я человек-брюки, человек-губы, человек-пирожное, все-по-моему-человек, и это вряд ли изменится. Когда я сумею промолчать, не сказать то, что ни в коем случае нельзя говорить мужчинам, я прям ощущаю, как моя внутрення богиня надевает юбку-миди. Возможно, я подсознательно боюсь тех слов, что слышали мои предки, женщины такого же железобетонного характера и упрямого нрава, платившие за это без конца. Но разве я должна быть мягкой там, где я не мягкая? Должна, или меня выкинут из женщин? Или как?