Вот что говорит апостол Павел о подлинной любви: "Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а порадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает".

И ты не переставай.

Никогда нельзя идти наперекор своей душе. Ведь то, что ты и твоя душа хотят, этого же для тебя хочет Бог.

Отстраивать личные границы нужно не эмоционально, а санкционно.

Вчера свекровь сказала очень точную фразу. Я то до нее давно дошла, но она впервые это прочувствовала на себе. "Отсутствие работы благоприятно сказывается на здоровье и худо на кошельке."

Надо бы прийти к такой работе, которая не изматывает тебя физически к своим 50 годам. Как правило, такая работа — это работа на себя.

Для того, чтобы найти — иногда даже одно слово важно.

Вечер воскресенья потратили на расхламление. И прямо ощущаю, как пространство очистилось и освободилось для новой энергии.

В пении, как и в боксе, сложно концентрироваться на все сразу. Следить за положением горла, языка, контролировать диафрагму и щеки. И все это при задержанном дыхании.

Хочется написать, что вчера я не была молодцом. Не была как минимум потому, что не было на это сил вообще – я выпила на ночь без нейролептика один серотонин и меня зашибло насмерть до вечера. Опять. Но с другой стороны, сколько бы я не проспала, я все же вовремя приехала к Тане, на поезде мы поехали до Павелецкого, днём я мало ела и была молодцом, а вечером обожралась (вафельный торт, хумус, огурец, моцарелла… ;) Потом мы были на Музее, Катя слилась из-за мигрени, было очень страшно туда идти, но мы попали, и там было хорошо и после было хорошо очень, в прошлый раз с Л я в основном засыпала. А дома с мамой было плохо и вообще с мамой последнее время все сложнее. После Музея со мной поздоровался Леша Лобанов, точнее, познакомился, он меня почему-то знал, я его в лицо нет, только имя и фамилию. Ночью читала до пяти утра: осталось 8 вкладок, прочла Формулу любви и начала Дом, который построил Свифт.

почему же я всё-таки могла бы быть молодцом.

– не опоздала

– не отменила музей

– читала.

пиздец

Второе июня. Утро. Родители провожали меня на поезд. У вагона я увидела светловолосого мужчину, одетого полностью в черное и с банданой на голове; в нем так удивительно сочетались ухоженность и похожесть на ободранца какого-то, плюс борода и длинные волосы (ну мой типаж), что я не могла не обратить на него внимание. Сначала показалось, что ему сорокет. В поезде выяснилось, что мы соседи по местам в вагоне. Он с удивительной скоростью стал казаться мне моложе и привлекательнее, просто синдром Бенджамина Баттона какой-то.) Позже выяснилось, что ему тридцать два и он из небольшого городка под Саратовым. А в мой город он отвозил сына к бывшей теще. Через пару часов поездки он предложил мне ягод, я отказалась: "Не, не хочу". Потом думаю, надо реабелитироваться. Он такой вежливый, а я ответила, как сучка! В одиннадцать ночи большая остановка была в Саратове. Мы, уставшие от длительной поездки, всем вагоном ходили по платформе. Встретились там с ним. Он подал мне руку, чтобы я взяла его под ручку (не знаю, как объяснить). Стали ходить и изредка разговаривать. Во мне проснулась авантюристка и всем управляла мысль: "А че бы и нет?" Мы вышли с ним в город, дошли до памятника.

— Павел, - улыбаясь, протянул руку.

— Виктория. Но не надо меня так называть. Просто Вика.

Держась за руки, мы шли к поезду. Около него еще постояли. Он курил. Мы разговаривали. Ночью, около двух, он сошел с поезда в своем городке. Не попрощался, потому что я спала.

Еще одно милое сердце воспоминание в копилочку приятных воспоминаний.