Посмотрела свою ленту. Оказалось, что я не писала (вроде) тут про бывшего, как он съебался от меня к другой бабе, и врал до конца, прям до победнейшего. Когда он кидает фото из окна со снегом на улице, и утверждает что это солнечный Казахстан. Обычно, после этой истории люди ржут в голос. Ну не суть. Разоблачение произошло 21 марта. То есть почти год назад. Все, мне кажется, происходило по классике. Что бы почувствовать себя девочкой, ходила на свидания, получала цветочки. По кому то ныла, в том числе прям тут. От кого то была в неприятном шоке и недоумении. Суть в чем, максимум, что из физики, это прогулки за ручку и поцелуи в щёчку. Не то, что бы я не хотела, но что то до этого не доходило или мешало. Не знаю. И вот настала весна… и вот настал пздц.. Познакомились, встретились, не вау какой красавец, то чувство когда на фотках и видео чаще лучше, но мне с ним так комфортно. И вот этот формат бесед откровение/подъеб/подкат/пошлость, бывает мне не очень комфортно, но это берет свое. Короче я его поцеловала, и все теперь, это просто что то не реальное, я давно такого не испытывала, прям очень. Я просто не могу остановиться его целовать, мне не хочется расставаться вечером, но не потому что это любовь любовная. Вот иногда и думаешь, а нахера я такая правильная и нельзя просто взять и переспать. Тем более сейчас, ну капец какой симпатии нету, чувст тоже, в случае чего все должно быть безболезненно для меня. То, что я думаю в свое оправдание, что хочу насладится этим состоянием безумных поцелуев (а между прочим у меня таких не было дохера лет (бывший целовался откровенно не вау)) это всего лишь оправдание. У меня такое внизу живота происходит.. то ли весна, то ли что
киношька ебаа, как давно я ничего не писала после просмотра фильма (да и вообще давно ничего не смотрела, особенно стоящего) сёдня у нас "всё везде и сразу"
вообще, конечно, я редко когда чем бываю довольна полностью, так что по немногим, но весомым минусам: сложное слишком сложно. простое слишком просто.
баланс между простым и сложным где-то дал сбой, поэтому на выходе впечатления немножечко от фильма смазаны.
вообще, какая бы фантасмагория на экране не творилась, и у неё должна быть мера. на мой вкус (впрочем, мне кажется это моя бесконечная претензия почти ко всем фильмам) чуть переборщили. не хватило немножечко лаконичности. всё же краткость — сестра таланта. если твоя история сложная и витиеватая, а суть простая, она должна быть подана изящно. конечный тезис, какой бы банальный он ни был, должен ложиться в конце откровением, вишенкой на торте, а не восприниматься как "а, ну сразу бы вот так. к чему все эти финтифлюхи были " тут было чувство, что под конец повествование выдохлось, и авторы такие типа "ну, вы же поняли короче, чё мы имели в виду, добрее будьте, а то чё, как лохи "
теперь по плюсам: для любителей слова "повесточка", надо сказать, что повесточка тут максимально гармоничная, история очень цельная, добротная — потому что она правдивая. смотришь, и всё, что хочешь сказать, относительно этой истории "верю! верю!" будь в главной роли мужчины, кино бы смотрелось куда скучнее: ох, бедный маленький мальчик утомился от жизни, не успев пожить. никогда и нигде мы этого не видели. ох, отец работяга забыл, что значит жить не на автомате. никогда такого не было, и вот опять.
в сущности, здесь, конечно, ничего изобретать не надо: это классический сюжет, рассказанный просто с новыми спецэффектами. и это не делает его плохим — на то это и классический сюжет, а не дешёвый замыленный штамп. так было в жизни людей, есть в жизни людей, и будет в жизни людей. другое дело, что это происходит в жизни всех людей, а не только в жизни тех, у кого хуй между ног, и потому просто приятно видеть повествование от женских лиц. уж не являюсь экспертом по азиатским укладам жизни — но по-моему сильная женщина, у которой всё схвачено, и "беспечный" муж-душка где-то вполне классическая картина. не говоря уж о том, что картина и так довольно знакомая. здесь нет чувства, что главная роль писалась исключительно для мужчины, и лишь в угоду какой-то моде, мужчину и женщину поменяли ролями. и это только подтверждает а) универсальность сюжета, б) качество фильма. тоже самое с дочкой-лесбой. никакой притянутости за уши. ты совершенно точно чувствуешь то же, что и эта девчонка — потому что вот настолько достоверно, правдиво повествование. ты сочувствуешь ей абсолютно так же, как и себе-ребёнку, каким ты был. потому что ориентация здесь однин из показателей, по которым ты стал разочарованием для родителей, а не центральная слезодавилка (конечно есть до сих пор истории где ориентация — главная причина поломанной жизни, но чаще- это одна из составляющих. типа, хз, уже это мильон раз писалось — и не мной, конечно, что у любой лезбы — есть миллион проблем в жизни помимо того, что она лезба, и только на этом качественную драму не построишь) не знаю, какой-то финал очки более убедительной не хватило, а так всё норм. где-то 7,5-8 из 10
Я немного продолжу. Опаздываю на встречу с тобой в Москве. Снова без белья. На этот раз непонятно, в отношениях ли – это разные стадии отрицания. Но уже знаю, что могу быть женой. Быть женой. Это звучало день за днем так дико, что бросало в дрожь – было невозможно сидеть и молчать об этом. Что делать, как отвечать тебе? Очень страшные разговоры про визы, про город, про то, как будем менять жизнь. Вместе. Пишу это и до сих пор внутри такая толика неуверенности, знаю, что ты меня очень ждешь, но очень хочу добавить сюда еще любимых моментов с тобой.
Пусть первым напишу про страшные разговоры – это будет кафе zoom. Мое внезапное «переезжай», а что будет в Чикаго?
Бутерброды с форелью по утрам в студии – ты встанешь, без спроса все приготовишь, чтобы я успела что-то на ходу.
Все равно возьмешь десерт, даже если я отказываюсь. Банановое пирожное. Бананы в карамели. Очень много встреч.
Поезд, особое пронизывающее чувство внутри, когда мы молчим и смотрим друг на друга с особым пробирающим чувством внутри и такой подтаявшей…
Я вечером начитаюсь про оргазмы и тут будет самое невероятное, продолжающееся несколько дней в бурном потоке. Первая попытка – это практически не шевелясь лежать на мне.
Очень важные обсуждения Америки день за днем. На кровати.
Это Монрепо у дерева
Это Выборг капсула и Алла
Это таверна с часами, потому что хочется и нужно. Это таверна внутри и утренний поезд
Открытие для себя артхауса, фильмов и режиссеров (совсем недавно)
Это споры о политике и быстрое примирение
Это я уставшая и ты, целующий и говорящий, что я ничего не порчу.
Это ссора, когда ты скажешь «я думал на ночь» или «я думал, как друзья» очень громко, пронзительно, я буду крутить в голове до слез и не подпускать. Ты снова уйдешь, потому что буду очень злой, вернешься прокуренный со вкусом кофе, ужасно прижмешься, скажешь «прости», меня это будет разбивать, не могу быть в такие моменты черствой что ли. Когда буду гладить тебя по голове, почувствую твои слезы, будет отвратительно внутри от тех мыслей, что мы как-то могли расстаться. Что могла просто психануть и отправить. Ох, тут и Циммес поблизости. И моя улыбка после – заплакать это самое простое, что я могу сейчас сделать. Закурить – это второе из самых простых дел, когда ты расстроен. Буду гладить твои волосы, так и останемся вместе.
Это солярис и его крыша
Это вьетнамская столовая, мы стоим на закрытом рынке в снег и обнимаем друг друга, кажется, весь день внутри дрожала от этого ощущения «жена», что хочешь?
Это недопонимание и лед после крестовского 14 февраля, порт на другой стороне.
Это Red room – просто безумный, понравившийся обоим, качели.
Это чуфальня – наиболее просто, но почему-то романтично и так здорово.
Твоя особенная забота, когда останавливают гаишники или что-то случается. Такая поддержка. Скажешь мне «ну ничего». Я так привыкла, правда.
Это каждый поход в театр. Пусть будет учебный на Моховой: «Бег», «На дне», «А зори здесь тихие». Особенно «Бег» с твоими фамилиями, с премьерой и описанием тех репетиций после. Это целую тебя, как выключается в зале свет.
Буду целовать твои пальцы рук и тереться об ладони, так просто и везде.
Сложно уходить по утрам, зато целую тебя, пока спишь.
Ортодокс. Угрюмочная снова. Очень интересные разговоры.
Coffee 22. Бургерная на Рубинштейна после Red Rooms
Хачапури и вино на Петроградке чудесны.
Хачапури и вино на конюшенной. Космонавты.
Последний разговор по телефону про магистратуру и возможность моей работы – не буду в Корнелл – 200 км до Нью-Йорка, тебе будет сложно найти работу. Как обухом по голове.
Мне кажется, каждый разговор об университете – это своего рода откровение и маленький шажок в будущее.
Еще один разговор в Сибири – «ты не понимаешь, я очень хочу тебя, очень хочу тебя видеть, гладить, целовать тебя». Я тут пишу все еще из Сибири и просто слезы на глазах.
Мне нравится этот город. Разумеется, он далёк от идеала, как и любое иное место на планете, но обладает поразительной способностью сочетать архитектуру былых времён с современными постройками. Сперва это бросается в глаза. Огромный небоскрёб бок о бок со старым католическим храмом смотрится как синий на фоне зелёного, но проходит какое-то время и глаз начинает видеть в этом неплохой эстетический стык эпох. К слову, на моей Родине колхозноватого и дешёвого вида соборы на фоне многоэтажек выглядели убого и даже насмешливо.
Привыкаешь и к тому, что город может внезапно оборваться, переходя в сквер с большим озером. Кажется, Анне это место тогда понравилось. Ворон смотрит в сторону ворот, знаменующих вход в парк. Значит, туда. Я всегда доверяю ему, ибо он лучше знает, куда нам нужно.
Пусто. У меня всегда возникало странное ощущение при виде пустого осенне-зимнего сквера. Что-то явно из прошлого. Такое чувство возникает, когда я вижу безлюдное пространство, покрытое опавшими листьями и с вездесущим запахом дождя, мокрой земли и чего-то ещё, что заставляет грустить многих. Что-то из забытого. А забыто многое. Люди, с которыми когда-то общался, был вместе, чьих голосов я уже не помню. Голос — это первое, что забывается. Для меня это своеобразный сигнал от памяти, что воспоминание о человеке скоро будет стёрто. Про таких людей обычно говорят: "А, это ты! Помню-помню", чтобы не поставить себя в неловкое положение.
Я сел на скамью. Меньше всего хочется кого-нибудь увидеть здесь. Тут люди более открыты, а потому мне уже приходилось заводить случайные знакомства по такому принципу. И Анна является одним из них. Но сейчас мне нужны мысли.
Почти настал декабрь, а зима стала ощущаться лишь пару дней назад, когда даже пошёл снег, что для Берлина в ноябре редкость. В прошлом году снег видели только в феврале, когда он пролежал аж одну неделю. Я люблю холод, ливни, пасмурное небо и промозглый ветер. Отдельную бурю чувств питаю к морозам и затяжным снегопадам, но здесь такого не бывает. Это совершенно убивает во мне малейшее проявление симпатии к лету или жаре. Я в принципе не люблю тепло или огонь. Исключение составляют лишь камины.
В такие моменты я понимаю, что каждый нуждается в одиночестве. Я, ворон, любой другой человек. Нам всем нужно переодически захлопнуть ту дверь, которая отсечёт от всего остального мира. В этом нет эгоизма и это правильно. Булгаков писал, что морфист "имеет счастье проводить жизнь в полном одиночестве". Благо, травить себя нет нужды, чтобы временно этого достичь. Многих людей страшит одиночество, потому что оно означает неизбежность остаться наедине с собой, а нет никого страшнее, чем ты сам. И потребуется смелость, чтобы признать свои недочёты. Это почти оказаться на столе патологоанатома, который будет перебирать почившую тушу орган за органом, проблема за проблемой. Одиночество можно назвать своеобразным откровением от себя себе же, но за любой исповедью должен стоять выученный урок, иначе она бессмысленна.
Если говорить и рассуждать о вкусах, то отчуждение — это ристретто. 40 миллилитров мыслей, переживаний, воспоминаний, которые добавляют горечи. Кто-то может пить только латте, а кому-то по вкусу корто. Между тем, латте — разделённое с кем-либо одиночество, когда горечи нет, да и откуда ей там быть, если само отчуждение лишь фикция. А ведь оно обязано горчить, иначе не будет результатов. Если придавать одиночеству физическую оболочку, то, кажется, это будет пыльный чердак. На него поднимаются лишь тогда, когда нужно что-то найти. Иногда поиски длятся пару минут, а иногда пару часов. Иногда имеют итог, а иногда бесполезны.
Неизменным остаётся одно: старый и пыльный чердак должен посещаться на протяжении всей жизни. Возможно, некоторые даже додумаются там прибраться.
До 8 класса я училась в школе, которая до жути напоминала школу из фильмов Гай Германики. С курилкой за углом, гопниками, кровавыми пиздилками девок, которые дерутся в кругу из орущей и снимающей на мобилки толпы, с опущением пацанов в туалете, с беременными в 14. Я помню, в то время смотрела американские подростковые комедии, где самой большой проблемой главной героини было то, что ей не с кем пойти на бал, а самое страшное, что могло произойти с ней в коридоре — какая-нибудь чирлидерша выбьет у нее учебники из рук или обольет йогуртом в столовой. В моей школе тебя могли оттаскать за волосы, отпинать в живот, захаркать и оставить лежать на полу. А если не дай бог настучишь, сами понимаете, что будет. Фильмы были интересные. Но у меня никогда даже в мыслях не было провести параллель между той школой и моей. Я просто никогда не думала, что герои на экране примерно одного со мной возраста, что по сути, они должны бы напоминать мне меня и моих знакомых. Если бы мне кто-то тогда об этом сказал, у меня случился бы когнитивный диссонанс.
Как сейчас, так и тогда я была уверена, что моя школа ужасное место, ад на земле. Но тогда это не вызывало такого шока и непонимания (сейчас стоит вспомнить, и прошибает холодный пот), просто потому что я думала, да и все мы тогда думали, что по-другому не бывает. Не ад на земле, а только один его филиал, один из многих.
А потом нас объдинили с другой школой. Ох, история этого объединения, конечно, очень мутная. Та другая школа считалась престижной в моем городе, у неё даже было длинное крутое название. Обучение там было частично платным, располагалась она до этого в здании бывшего детского сада. Потом случился бэби бум, и мест в действующих детских садах стало резко не хватать, и тогда две школы нашего города, которые считались престижными, объединили с двумя другими ради освобождения помещений. Одной из них была моя, вторая точно такая же. Стандарты образования резко подскочили. Мой класс до объединения считался самым сильным в параллели — 7А с двумя отличниками и тремя хорошистами. После объединения мы стали 8В, самым слабым классом на фоне 8А и 8Б, в которых троечников не было вообще, а отличниками были 40% учащихся. Появились учителя, которые — вот чудеса — требовали от нас учиться. Которые давали программу по стандарту и спрашивали по стандарту, а не как наши старые — если ученик пришёл на урок и не пьян, уже хорошо. Внезапно оказалось, что тройку ещё нужно заработать. Само собой, в этой школе не было места ни гопниками, ни задиристым девкам, ни беременным в 14. После двух лет жёсткой притирки между двумя абсолютно не похожими школами все, кто составляли тот самый проблемный элемент как по волшебству исчезли. Старшие классы выпустились со своими троешными аттестатами и растворились в небытии, из вышедших из моего 9В в 10 пошли меньше половины, остальные предпочли ПТУ, единственное в городе. Те, кто на момент объединения были в 5-6 классах ещё не достигли точки невозврата и как-то приспособились, а те, кто не смог, сменили школу. Весь гнус был вычищен. Я до сих пор думаю, что это объединение было одной из самых лучших вещей, что случались в моей жизни.
После 9 класса мою параллель переформировали по профилям, два нормальных (да, именно нормальных) 9 класса и тех, кто остался от моего не нормального, перемешали. Появились 10А социально-экономический и 10Б физико-математический. И школа перестала быть филиалом ада на земле. Конечно, она не превратилась в мидтаун хайскул, но в неё стало не страшно ходить, не страшно стало читать книги, не страшно было быть отличником или толстушкой, потому что за это не чморили. Ни за что больше не чморили. У меня появились хорошие друзья (с которыми я после школы не общалась), лучшие друзья (с которыми я общалась после школы в течение 2-3 лет) и одна та самая подруга, с которой я дружу до сих пор (вот уже 10 лет, получается).
И внезапно выяснилось, что по-другому бывает. О, какое же откровение я пережила, когда впервые это осознала. В моей голове невозможно было совместить мою старую школу и мою новую школу, я просто не понимала, как и то, и другое может существовать в одном мире. В одном мире? В одном, сука, городе с населением меньше 50тыс человек!
А что, если посмотреть шире? Одна страна. Политзаключенные, Шиес, мужское государство, фальсификации на выборах, росгвардеец бьёт женщину на митинге ногой в живот так, что она отлетает на два метра, а на следующий день приходит к ней в больницу (да, он отправил её в больницу) с цветами и говорит: "Извините, я больше так не буду", и она извиняет, и все это снимают на камеру мобильного телефона и показательно выкладывают в сеть… Надо ли продолжать?
14 февраля в провинциальном городе журналистка местного тв подходит к дворнику и спрашивает у него, как он думает, можно ли купить любовь? Он отвечает ей цитатой из The Beatles. В шапке-ушанке, в какой-то телогрейке, в зубах прорехи, шепеляво говорит: "Can’t buy me love, как пели великие Битлз". Ролик становится вирусным, и через какое-то время его видит сын этого человека, с которым он потерял связь давным-давно. Он находит его. У них есть история, да, но теперь у них есть шанс все наладить.
Одна страна.
А если ещё шире. Одна планета.
Монеточка записывает тик-ток: "Что у вас, у молодёжи, модно? Осознанность. Любовь к себе. Психотерапия". Так и есть — весь мир просыпается от векового сна. Медленно, со скрипом, с боем, но осознает. Люди начинают понимать, что если человек другой, это не плохо. Что люди равны, что внешние факторы, которые не зависят от человека, на которые он не может повлиять, не могут сделать его хуже. Ни раса, ни сексуальная ориентация, ни внешность не делают никого ни хуже, не лучше, чем другие. Важны только поступки. Не справляться — не стыдно, просить помощи — не стыдно, говорить "нет", когда что-то идёт вразрез с твоими ощущениями — нормально, работать и не хотеть детей — нормально, не работать и воспитывать детей — нормально тоже. Мы, наконец, понимаем, что если хотим каких-либо прав, нам необходимо взять на себя равную ответственность. И мы, взвесив все за и против, обдуманно, самостоятельно, готовы к этому. Мы понимаем, что пользовались этим миром слишком долго, мы у него в долгу, мы начинаем отдавать этот долг. Мы стараемся.
На Фарерские островах охотники на гидроциклах берут в кольцо стаю дельфинов из 1428 особей, загоняют их на мелководье и всех до одного убивают. Мучительно и долго. Некоторые умирают уже на суше с распоротыми животами, медленно. Мяса столько, что его начинают судорожно впаривать жителям других регионов, лишь бы оно не пропало. Лицензии у охотников не было. Самое масштабное убийство дельфинов в истории. Просто ради забавы.
Одна и та же планета.
Как совместить все это в голове? Как все это может происходить в одной и той же реальности? Почему?
сепиевая даль за окном успокаивает и одновоеменно навевает тоску. неожиданная простуда вот уже третий день изводит головной болью и непроходящим ознобом, уводя вместе с тем в лёгкое состояние измененного сознания, с привкусом дзенской эйфории.
с нежной ностальгией и удивлением мне вспомнилась вдруг почти забытая, и случившаяся будто бы не со мной, а с кем-то другим история, в абсолютно чужой мне жизни.
все началось в далеком 2013-м, когда в порыве очередной музыкальной влюбленности, я поставила в голубенькой соцсети вместо имени и фамилии фразу Жить Вопреки. это была отсылка к недавно вышедшему одноименному альбому Кипелова, который зацепил своими мотивационными текстами, и присущими русскому року нотками особой эстетики и харизмы. наверное я сорвала бы сказав, что дело было лишь в музыке, потому что где — то на задворках сознания фраза отпечаталась девизом, равным моему вечному принципу "всему назло", с которым я упорно лавировала по жизни с самого рождения.
в тот год, как никогда я чувствовала острое желание высказаться, а оттого часами просиживала в той же соцсети, в группе с заворажившим названием "думающие", и писала комментарии к каждому философскому посту. зачастую кто — нибудь отвечал на мои рассуждения, и вот к концу дня под постами собиралась уже нехилая полемика, где все впрочем были друг с другом вежливы и до крайней степени дружны.
из этой — то группы ко мне и начали "стучаться в друзья" люди всех возрастов и геопозиций. у всех них, на удивление, складывалось обо мне единое впечатление, в равной степени забавляющее и вызывающее чувство неловкости.
все как один, они считали, что я мудрейшая, женщина под 40, с глубокими познаниями во всех областях, у которой случилось нечто трагическое, вследствие чего я познала всю суть жизни.
их удивление, когда они узнавали сколько мне на самом деле лет не имело границ. ещё большую шокированность вызывало то, что я слегка лукавила и не говорила о своей катастрофе. "обычная девчонка, которая просто много читает и проводит время в раздумьях" — именно так я позиционировала себя при всяком знакомстве с пришедшими. однако их интереса это не уменьшало. поудивлявшись пару дней моей юности и несоответствию их представлению, они снова начинали считать меня таинственно- мудрой и неизменно рассказывали о своих катастрофах.
первым был парень, старше меня лишь на пару лет. страдающий биполярным расстройством, агрессией и алкоголизмом, он искренне хотел свою семью и задыхался от одиночества. он звал меня своей сестрой и мы действительно были похожи, словно выходцы из одних условий. мы говорили ночами о всем на свете. он был чертовски несдержан, сам для себя опасен, и вместе с тем так запутан, что прекратить с ним общение у меня не возникало и мысли.
потом была девушка, сбежавшая из Киргизии, где ее бил отец. кочующая по квартирам друзей и знакомых, она тщетно пыталась найти без образования работу и скорбела по недавно погибшему в армии парню. у неё было красивое имя — Айгерим. утонченная, романтично — нежная и где — то все ещё остающаяся ребёнком, она располагала к себе как никто другой. неделями я звала ее к себе, обещала найти для нее работу и все разрулить, но однажды она просто пропала вникуда и это остро отдавало бедой. до сих пор я искренне надеюсь, что с ней все хорошо.
затем была женщина из Украины, чувствующая приближение войны и боящаяся за своих детей. ее муж, с которым она была разведена, кидал мне смешные песни и говорил, что не бросит бывшую жену и детей что бы ни происходило.
другая девушка ночевала в середине февраля в заброшенном здании, потому что ее был и выгонял парень…
их было много. разведенные, страдающие от несчастной любви, одинокие, потерявшие близких, глубоко несчастные на своих колеях…
все они летели мотыльками на светящуюся, словно маяк, обнадеживающую, монументальную фразу Жить Вопреки.
часами разговаривая с ними, стараясь кого — то утешить, кого — то отвлечь, кого — то просто выслушать, я сама того не ведая взращивала внутри Соприкосновение.
то чувство, когда между тобой и другим происходит откровение, магия и любовь. ты можешь не видеть собеседника, но знать о его катастрофе и помнить его всю жизнь. а он может запомнить навсегда твои в нужное время сказанные слова. и все это гораздо мощнее и глубже, чем беседы между клиентами и психологами, между священниками и прихожанами, потому что ты пропускаешь через себя чужую боль, прошиваешь ее светом, словами, которые вдруг приходят сами собой, будто нашептанные извне и возвращаешь этот ком обратно, но в значительно меньшем размере, в менее пугающей консистенции. ты говоришь "смотри, под этим углом не так уж и страшно, и здесь есть свет". и запутавшийся другой, сжавшийся в темноте, действительно его видит.
лишь раз я не нашлась что сказать и каким километражем света обмотать ту рану, с которой пришла ко мне одна из женщин.
"неделю назад у меня умер муж. я хочу вслед за ним. ты ведь не просто так зовешься Жить Вопреки? пожалуйста, сделай что — нибудь".
что-то, будто включающееся прежде с приходом каждого из них в этот раз не сработало. будто машина супергероя, за рулем которой я бороздила их приоткрытые жизни, дала дикий сбой, чихнула мотором и не завелась. впервые я не сумела пропустить это сквозь себя и ощутила острую нехватку опыта. у меня не было мужа, я не представляла что может значить его наличие, и отчего — то казалось, что смерть второй половинки невыносима настолько, что действительно можно отправиться вслед.
собрав все силы, я постаралась сказать ей что — то глубокое и в то же время поверхностно — эфемерное. разговор был нелёгким, и после того как он завершился, я думала, что она больше не вернется. ещё больше я боялась, что она что — нибудь с собой сделает. но через 2 недели она написала снова, и я поняла что период опасности прошел. беда миновала. ей все ещё было дичайше больно и плохо, но больше не сквозило предсмертной безысходностью и единственностью выхода.
спустя несколько месяцев группу "думающие" взломали самым отвратительным образом, выложив там непристойные вещи. вернуть ее не было возможности. я и ее обитатели сделались ещё ближе. пытаясь компенсировать отсутствие группы, я сделала свою страничку тем местом, куда мог придти и найти себе место каждый. пронизанные теплом утренние приветствия, маленькие философские размышления и написанные друг другу километры Соприкосновений.
я не знала, зачем мне это нужно. казалось, внутри что — то расцвело и открылось, и мир распахнулся навстречу. упиваясь чувством ложного всесилия, я верила в то, что они приходят не случайно. что никто кроме меня им не поможет и не освободит от гнетущих чувств. лишь годы спустя, я поняла какая глубокая травмированность пряталась за всеми этими актами спасения. не сумевшая спасти в детстве близкого человека, я пыталась спасти всех и каждого, кто хоть на мгновение откроется или покажется слегка раненым. но скольких бы ни случалось вытащить из неприятных ситуаций, путаниц в головах и скорби, Бездна была ненасытна. спасение людей плавно перекочевало на уличных собак, брошенных котят, и даже горшки с цветами, коим угрожала помойка. я не могла пройти мимо любого живого существа, если видела что ему угрожает хоть что — то. но всё это не закрывало внутри дыры. она пожирала все, громко сглатывала и тут же требовала ещё.
слишком долго я не могла осознать тот факт, что я ничего не могла сделать в детстве, чтобы спасти человека. не могла принять неоспоримую истину, что иногда у нас нет выбора, хоть и каждый трубит на всяком углу завлекающей искусительной иллюзией об обратном.
именно сейчас я понимаю откуда столько ярости к людям и почему у меня не сложилось практически ни с кем дружбы. я не умею дружить. я умею только спасать, и спасаю в каждом отражение человека, который засел на всю жизнь той самой ненасытной бездной.
для того, чтобы приблизиться к правде и стать откровеннее себе самой, мне пришлось ликвидировать внутри остатки агонизирующей "Жить Вопреки", тянувшейся годами сквозь всякий контакт с миром нервным иссушающим маревом.
для того, чтобы научиться принимать факт, что я всего лишь человек, который не властен ни над чьей жизнью, кроме своей, да и то лишь отчасти, я отказалась от всяческого спасения всего живого и стала закрытой и чёрствой. от этого не легче, но все, что казалось я делала прежде с искренним посылом, кажется теперь лишь хорошо завуалированным от себя обманом.
обманом, к которому я никогда не вернусь.
p. s. одна из девушек, мечтающая о семье, во времена "Жить Вопреки" пару лет назад вышла замуж. другая много путешествует и живёт вполне счастливо.
парень, страдающий биполярным расстройством сдал позиции на фоне алкоголизма и был замешан в мелких преступлениях. сознательно он поставил на своей жизни крест и не пожелал выбираться.
судьба остальных неизвестна.
p.p.s. никто не властен ни над чем кроме собственной жизни.
В принципе, скука — бессознательное тестирование чувственностью интеллектуального поля на способность расширения своих возможностей и познаний для перехода на другую ступень прогрессивности или деградации.
Если имеется необходимость увидеть уровень развития человека в деле, то дайте ему заскучать. Дальнейший шаг является отражением умственного фона, будь это решение пойти напиться со знакомыми или заняться вышивкой, например. Скука — это откровение человека перед самим собой, его интеллектуальная исповедь. Это необходимо понимать, анализировать и рефлексировать с последующими выводами. Ко всему прочему, наблюдение за человеком, которого одолела скука, даёт понять то, как он привык строить свой уклад жизни, на что тратит время, каковы приоритеты, убеждения. Всего пять минут без дела и мысли вслух дадут опытному глазу узнать о человеке очень многое.
Скука — переходный этап от продуктивности к: а) новой продуктивности; б) стагнации; в) регрессу. Самое интересное, что каждый из трёх вариантов разделён всего лишь одной мыслью-побудителем. Цикл бабочки состоит из гусеницы, куколки и: а) рождения новой особи; б) смерти. Скующающего человека можно сравнить с гусеницей в коконе и последние два варианта для неё будут означать смерть и лишь первый даст жизнь новой особи.
Частая скука является громким сигналом о стагнации или регрессе. Стагнация не подразумевает полного безделия, нет. Но означает, как это называют, "топтание на месте", когда действия ощутимо лишены смысла, но не лишены затрат сил на них. Регресс подразумевает затрату сил с явным знаком минус. Главное коварство регресса заключается в том, что он способен приносить удовольствие. Деградация в принципе часто намного приятней, чем движение вперёд. Выявить это помогает рефлексия.
Поиски причин скуки же и вовсе лишены всякого смысла. Здесь важно действие, а не то, по какой причине вы опять сели и смотрите в потолок.
Из всего изложенного рождается вывод, что скука — необходимый элемент самовоспитания, ибо привыкший к стагнации и регрессу человек (а нынешнее течение жизни именно к этому и располагает), привыкший к тому, что этот процесс — нудное томление, пока какое-либо занятие не свалится на голову само по себе, будет вынужден учить себя продуктивности и умению находить себе такое дело, которое оправдает потраченные время и силы.
Иногда ты с силой выражаешь внутреннюю тревогу, с явным выражением "хуже не будет". Прошел денек, наша башня подразрушилась. Последний фасад был чем-то новым и живописным, очень аккуратно выстроенным, но, опять же хрупким. [Опять же странно писать это с утра - погружаешься в анализ не вечером, как станет чуть не хватать или еще что, а с утра - как на повестке дня, как важное дело, которое не может полежать в стороне]. Так вот я не теряю отношения из-за сильной любви и тех связующих, что есть между нами, но теряю ступень за ступенью, убиваю желание работать над этим и отдавать. И то что выстраивалось - взаимопонимание, откровение, возможность и желание идти навстречу, держаться за друг друга. Уходит. Какое-то время снова не будет завтраков, откровенных низких поцелуев, ласковых слов. Потому что отбиваешь и доверие падает, мы скрываемся, зализывая раны, думаем, зачем старались. Даже после премирения.
Гендерное. Безумно нравилось таять в твоих объятьях и открыто разговаривать, гладить плечи и просто наслаждаться отдельными моментами. Тебе нравился живой и несдержанный секс, он тоже исчез. И сейчас, если никто не из нас не постарается поти другому навстречу, сделать над собой усилие, устроить то, что имнно хочет другой, то все это будет долго восстанавливаться - нужно будет время, усилия, непонятно, куда снова встанет, по какой дорожке пойдет. Я тревожусь, но новое, о чем я стала постоянно напоминать себе - это то, что я сильная. И силу свою нужно показывать, когда она действительно нужна, а не в "допопследнем" упрямстве и другом. Именно тогда включаться, когда тебя просят подождать, перетерпеть, успокоиться, просят не разжигать. Слушать и слышать. Делать.
Честное слово, большие коллективы – 100%-ая гарантия огромного количества скоплений тугих клубков сплетен и пересудов, заряженных энергетически негативно. Да, не спорю, если сидеть в рабочем кабинете втроем, голове гораздо легче: менее напряжно вследствие того, что обрывки чужих мыслей не застревают в памяти надоедливой пластинкой, программирующей на абсолютно не нужные тебе исходы, ты слушаешь по большей части только себя и свои ощущения. Лично у меня было так, пока я работала в школе. До нее – в цэбэшке – я часто застревала в чужих оценках самой себя от окружающих, и всегда мне оставалось важным, что они обо мне думают, как меня видят, какое впечатление я на них произвожу, как мне стоит изменить свое поведение, чтобы выглядеть в их глазах лучше и чтобы перестать стыдиться себя такой, какой я бываю обычно. Точно испытание на прочность: сколько ж психической энергии я нещадно затратила на поддержание безукоризненного образа? А все почему? Да потому, что в моем мозгу имелась потребность выполнять и делать ВСЁ ПРАВИЛЬНО. Я не представляла себя ошибающейся, я ж не имела права ошибаться, мне нельзя в силу перфекционизма, и поэтому до панической дрожи в коленях, до сковывающего во всем теле мышцы страха я представляла во всех красках, что же будет, если мои ошибки выставят на всеобщее обозрение перед работниками в группе. Я жила в этих представлениях и ни разу не присутствовала в настоящем, в котором никто никого не судил, успешно обходясь без доски позора. Но спустя полтора года эта глупая привычка на большую часть изжила себя, а в особенности отвалилась, как хвост у ящерицы, за ненадобностью, - после моего длительного посещения психолога. Я как никогда отчетливо ощущаю, что нет никакой необходимости отчитываться за себя и свои поступки перед другими людьми, испытывая безграничное чувство вины и стыда, чтобы тебя приняли. Достаточно всего лишь сказать: «Да, поступила так, и не могла иначе». Какая разница, кто виноват? Зачем вообще нужен этот принцип – обязательно искать виноватых, отвешивать им по самое «нихачу», ставить ошибки в укор, если, как сейчас вижу, важнее договориться, как вы будете в дальнейшем слаженно взаимодействовать, чтобы обезопасить себя от повторения всплывших косяков?
Еще за сегодняшний рабочий день меня поразило одно откровение. Внезапно сегодня с моего кабинета, но из другой группы (их и нас совместили еще до моего выхода на работу), двое женщин написали друг за дружкой заявления об увольнении. Одна дама возраста, близкого к пенсионному, после пятничного посещения кардиолога решила поберечь свое здоровье, сменив место на более спокойное. Другой в связи с расформированием их группы директор предложила перейти на начисление зарплаты, и она, недолго думая, нарисовала свое заявление об уходе. После многочисленных воспоминаний соседок, как директор переводила некоторых сотрудников с одного места на другое, я поинтересовалась: «Она даже не дает выбора человеку?» Мне ответили: «Да, ставит перед фактом, говорит, что есть полчаса на раздумья или уход». Тут-то я и разинула рот. На уровне желудка снова зашевелился всепоглощающий ужас. Видимо, мое облегчение можно считать временным. Всё только начинается, пусть и минуло две недели с моего приема на работу. Очень плохо, что и для этого директора сотрудники – не более, чем пешки в игре, винтики в системе и т.д. Не исключено, что делаю опрометчивый вывод, однако получается, всегда можно уйти с одного места в другое, но никто не гарантирует, что оно станет для тебя спасительным. Я близка сейчас к мнению, что бухгалтерия как род деятельности, если у тебя куча внутренних нерешенных проблем (а я любые загоны считаю следствием наличия таковых как компенсацию за подвисание их в воздухе, отсутствие проработки), со временем отбивает у женщин и мозги, и адекватность напрочь. Как-то грустненько мне(
Реальность - металлический китайский шарик, звенящий внутри, металлический привкус трагедий и финала митингов. Последние события искусно переплетаются, завязываются, наталкивают на вопросы. Что такое подвиг? Зачем он нужен? Можно ли жить без героев? Какие же они сегодня? И имеют ли право сегодняшние "избранные" судить тех, кто на своих плечах вынес их счастливое детство?
Нам, конечно, не хватает понимания причинно-следственных связей. Brainwashed by propaganda, так сказать, opinion leaders ведут нас сами не зная куда. Нужно быть кем-то вроде Цыпкина, чтобы реально считать, что авария на атомной станции могла развалить империю, или что "любое нормальное государство обязано давать бесплатные медицину и образование". Герои нашего времени считают подвигом просмотр и обсуждение сериала HBO.
Массовая истерия нарастает; сценаристы сходят с ума - все, что они написали, может случиться.
А других героев - пишущих ли, читающих ли "нечто вроде правды" - обвиняют, сажают, вычеркивают из истории, чтобы забыли. Иногда наооборот - канонизируют до такой степени, что те превращаются в ничто. Или игнорируют. Новость-однодневка пролетит по ленте стремительно, да там и окочурится.
Флоренс Уэлч написала эссе для Vogue, в котором тоже рассматривала собственный вид геройства. Ну как геройства - типичной богемно-буржуазной истории, которая стала для нее откровением. Бунт превращается в стабильную сытую жизнь, потому что сама она становится чем-то вроде бунта в такое вот турбулентное время. Она, конечно, героиня, потому что смогла преодолеть роковую отметку "27" и остаться такой же талантливой и живой, как раньше. Иногда просто перестать ненавидеть себя - огромный подвиг для всего человечества. Иногда. Но разве это новость?
Некоторые подвиги обречены быть забытыми, замолченными, скрытыми под грифами и проч., и проч. Некоторые подвиги обречены быть маленькими, ежедневными, вроде мытья окон, никем не замеченными, но противостоящими энтропии вселенной. Некоторые подвиги обречены быть раздутыми, преувеличенными, загораживающими небо будущего. Является ли подвигом нормальная жизнь в 2019 году? Вот и увидим.
И если все вокруг так движется - может быть, пора действовать?
All this secondary life are falling into
Unbalanced beam, a step unseen, a phase
Falling ashes at my feet
Wasted up in shadows in between
The faces I know, I would die to keep them from harm
We stay inside, cause we believe we are surrounded
Узнавание - наш любимый процесс. Но мы сидим напротив человека, который делится своим невероятным открытием и.. что мы будем делать, если уже прожили это, его откровение?
Первая мысль - поддержим. На мгновение откатим свою собственную жизнь назад и перед глазами предстанет образ момента открытия. Черт его знает как это было, теперь ничего не соберешь, а потому мы просто улыбнемся, скажем милую глупость и продолжим диалог.
И лично я осознала, что давно вступила в гонку со временем и функция радости у меня заблокирована. Так поступить возможно только с детьми, только тогда, будучи ими, мы видели радость и поддержку окружающих, когда делились открытиями. Сейчас напротив тебя обязательно будет сидеть человек, что вытаращит глаза. "А ты что, не знала? Я вот давно, еще в (подставить цифру) лет узнал это".
И во всем этом меня пугает время. Мы говорим про раньше, будто это имело какое-то значение, мы говорим про часы и минуты, а не про жизнь. Не про события, нет, только про этот противно тикающий циферблат и отрывной календарь. Не событие, но время. Я постепенно начинаю ненавидеть жизненное расписание. Ненавижу его вместе со спешкой, графиком работы магазинов да и самой работы. Время тебе не принадлежит, а ты весь в его власти. Не угнаться, но все пытаются.
Именно потому я таращу глаза в баре, удивленно хмыкаю в ответ на реплики. Будто берегу свои активы, будто в итоге что-то будет значить этот запас времени на который я обогнала человека. Эволюционные методы настолько сместились, что их и не узнать теперь без 100 грамм. Но ничего. Мы все знаем, что финалом этой сцены с узнаванием, спорами и торгами за самого себя будет полная остановка и спокойствие.
Это лишь краткое обоснование причины, почему я хочу выбросить свои часы.
Вроде как особо и не зацепило, скорее удивило. Всегда относился к такому поведению с равнодушием и непониманием.
Ну то есть понимаю, если расставание прошло жестко и жестоко, и ты просто обрываешь все контакты, чтобы вообще не связываться. А тут вроде год как прошел, особо не мешало, да и с праздниками проще было поздравить. И опять же она вроде как решила расстаться.
Причем не страдаю такой глупостью - заходить проверять, что нового, кто лайкает, кто в друзьях появляется, а тут случайно увидел, что у меня исходящие заявки висят в друзья. Оказалось, что удалили везде. И как-то немного обидно стало даже - со всеми, с кем был близок, мы все равно держали контакт - оставляли возможность спокойного общения, т.к. уважали друг друга и готовы были ответить, если такая будет необходимость, да и просто следить за развитием и успехами друг друга, все таки какую-то часть своих сил и веры вкладываешь и хочешь видеть, что не зря.
Хех, на самом деле мало придаю значения таким проявлениям, тут скорее удивило, что вроде как год с лишним мое нахождение в списках контактов не смущало (причем мои родители и близкие родственники, друзья так и остались там), а теперь что-то изменилось. И вот смущает то, что ничего же не сделал. А ощущение, что где-то накосячил.
Странно как соцсети все-таки влияют на наше настроение и поведение, хоть и минимизирую влияние на себя, а все равно полностью закрыться не могу.
Видимо, действительно меня больше расстраивает в этой ситуации, что я себя чувствую в чем-то виноватым, а не должен. Но это скорее очередная проблема "славного парня", хочется быть хорошим. А для всех не получается - не откровение, еще один повод убедиться.
Хорошего вам настроения и меньше зависимости от онлайн жизни!
если вы от меня устанете, и уйдете вдруг не спеша, со словами: «Люблю, но знаете, так случилось - мне очень жаль.» ⠀ ⠀
я, конечно, добра желая, отпущу, ведь не в первый раз, я тяжелая / я простая, я все время сильнее вас. ⠀ ⠀
мне бы кутать вас в свою ласку, и беречь от проблем и бед, только столько во мне опаски, столько этих железных «нет», что не хватит, увы, терпения и не стоит игра всех свеч. я прощаю вам откровение: «ухожу, не сумев сберечь.» ⠀ ⠀
Не знаю, что это - здоровые романтические отношения. Вообще не имею понятия. Да и с чего бы мне знать, я могла их видеть лишь первые 8 лет своей жизни (и то не могу здраво их оценить, так как оценочная функция моего мозга в то время слабо еще работала), я не видела их ни у одной из моих подруг, одноклассниц, одногрупниц, ни у кого. Лишь в фильмах, да и там банальные лав сториз никогда меня не трогали. Побольше драмы, слез и разбитых сердец, вот это мне по душе. И всегда было. Просто и понятно = скучно, человек, первый проявляющий симпатию = точно не тот, законченный безразличный мудак = очередная влюбленность, отсутствие взаимности = привычная норма. Отголоски этих ядовитых склонностей преследуют меня по сей день. Откровение.
Читала тут книжку вот щас не смеяться что-то вроде "Как стать женской женщиной". У меня эта проблема стоит довольно остро, потому что женственность во мне никогда особо не воспитывалась, и вот решила я взяться таки основательно.
Короче, как оказалось, живу совсем не правильно. Одна из главных мыслей, что вынесла это
"Не нужно бороться "
Для меня это стало таким откровением, потому что в состоянии этой борьбы я пребывала весь сознательный возраст. Борьба за оценки в школе с двумя еще такими же отличницами, борьба с руководителем на работе, борьба за саму работу, за деньги, да за всё. И нет, не в смысле что я там дралась или конфликтовала с людьми, я именно про ощущение.
А надо всего-то успокоиться, наслаждаться собой и жизнью, и наполнив в себе эту "чашу наслаждения" начать транслировать ее в окружающее пространство.
Круто, да?
Правда в последних главах понеслась какая-то муть про целибат и церковь, что в моей голове совсем не умещается, поэтому до конца следовать советам не получится. Но в целом, многие вещи откликнулись. Экспериментирую теперь.
P.S. Если кому надо, то "Книга женского счастья" Наталья Покатилова.
Откровение — это показатель чувства. Оно очень быстро отсеивает ненужных нам людей. Причём во всех случаях жизни. Я всегда расстаюсь с тем, с кем не могу быть откровенным, и оказываюсь привязанным к тому, о ком не могу болтать.
А просто вот тут это не работает. В любом другом случае\с любым другим человеком - пожалуйста, но тут…Тут в послдений момент нечто хватает меня за шкирку и оттягивает назад, и не дает спустить курок, не позволяет перешагнуть через перила. Просто нет, и все. Но оттого и обиднее, больнее в стократ, оттого совершенно нельзя прояснить причин и поводов таких вот аварий - внутри ли себя, внутри ли него, или извне; все эти "ну почемууу?" повисают без ответа, а потом растворяются, чтобы снова повиснуть.
Величайший поэт нашего времени каждый раз открывается откровением, проникновением куда-то совершенно вглубь, и как, наверное, повезло, что я не знаток английского языка, а просто мимо проходила, что я могу сравнить и ощутить на зубах лаконичность и точность, что я могу познать это, как в первый раз.
And people just untie themselves Uncurling lifelines If you could just forgive yourself But still you stumble, feet give way Outside the world seems a violent place But you had to have him, and so you did Some things you let go in order to live While all around you, the buildings sway You sing it out loud, "who made us this way? " I know you're bleeding, but you'll be okay
