— Чего ты боишься?

— Темноты.

Сяо Чжань никогда не спрашивал людей и ангелов «боятся ли они чего-нибудь», потому что все чего-то боятся. Чэн-Чэн боится призраков, хотя стоически отрицает это, Юй Бинь – налоговой и оборотней, что, в принципе, одно и то же для него, Фаньсин боится крыс, Цзиян до смерти боится, что когда-нибудь его зажмут двери в метро, ангел Чжочэна боится подвесных мостов и Чжочэна. Последнее просто необъяснимо, но все согласны с ним. Кроме Чжочэна.

— В темном омуте черти – психопаты, – сказал как-то Пэйсинь, и все как-то невесело засмеялись.

Ибо боится темноты. Для ангела – более чем удивительно.

— Чжань-гэ защитит меня, – говорит Ибо, даже не поворачиваясь к нему.

— Это ты у нас источник света.

— Это ты у нас прогоняешь тьму.

Чем меньше люди разговаривают друг с другом, тем больше становятся чужими. Пропасть пролегает не сразу. По камешку убираются с ваших мостов тёплые: «Привет, как дела?», «Расскажи, что у тебя нового», «У тебя всё хорошо?». Равнодушие рушит людские связи. Равнодушие делает сердечные беседы ненужными. Равнодушие делает близких далекими, родных чужаками, которым нечего больше сказать при встрече.

#равнодушие #близость

Почему мы так держимся за старые отношения? Любые, будь то дружеские или любовные? Почему и зачем оттягиваем момент «сжигание мостов»? Боимся остаться одни? Или что не заведём новых друзей и не встретим любовь?

Но ты уйдешь, я это знаю.
По пустой мостовой.
А я останусь стоять,
Я не успею за тобой.
Ты слишком часто, слишком круто
Меняешь свою жизнь.
Но будет новый день
И в моей жизни, возможно,
Будет новый кумир,
Но пока это ты.
Скажи, как мне жить?

Мы поём в переходах, нам двадцать, мы дразним смерть. Называем любовью похоть, чадим травой. Мы беснуемся так, что трясётся земная твердь. Мы не дружим ни с кем, а особенно с головой. От похмелья в затылке отбойные молотки, на измятой постели - следы безымянных тел. Мы до звона пустые, но думаем, что легки. Мы команда подонков и лузеров, шлюх и стерв.

Поделись сигаретой, достань из распухших губ. Ты такая смешная в позёрской своей тоске. Всё вокруг бесполезно и глупо, но все бегут к своей смерти упрямо, как в притче о мотыльке. И дерьмо ведь случается - люди такая дрянь, их надежда горит, даже если сломалась ТЭЦ. Проводи меня к чёрту, и голой постой в дверях. Мы счастливые твари, живущие без сердец.

Проторённой дорожкой от койки в дешевый паб, я иду, притворяясь осмысленно-деловым. Бестолковая молодость, праздная, как наваб, волочится за мной по напудренным мостовым.

II

Я пою над могилой. Мне сорок. Я видел смерть. Все мои друзья превратились в табачный дым. Танки так тяжелы, что трясётся земная твердь, где-то там на востоке, а нам же - болеть иным. Нам болеть от того, что родителей ждут гробы, что от боли не спирт спасает, а трамадол. От того, что любовь превратилась в рутинный быт, в отупляющий путь от рабочего кресла в молл.

Не гореть нам в Аду, не тонуть нам в реке Коцит, все дороги ведут в беспросветное Никуда. Проводи меня к чёрту, но всё-таки сделай вид, что осталась ещё хоть искра под грудой льда. Что осталась ещё возможность найти слова, отложив на секунду грядущий уже конец. Нам доступен лишь сон и тяжёлая голова. Мы несчастные твари, прожившие без сердец.

Всё, что было привычным: от дедовых сигарет до сухих васильков, замурованных в словаре, стало ценным настолько, что сил удержаться нет,
на потёртом паркете,
на битуме,
на Земле.

Всё, чего я хотел бы - вернуться на тридцать лет,
отряхнуться от пепла, очиститься от дерьма,
и с ребяческим пылом тому себе дать обет,
что меня никогда,
ни за что
не погло́тит тьма.

(c) Джио Россо

мой город помнит твои шаги и слышит забытый смех. мы замыкаем с тобой круги и прячемся ото всех.
вокзалы. площади. вход в метро.
держи меня за рукав.
я знаю тайный пароль ветров и сонных дворов устав.

мой город прячет твой силуэт в кармане за мостовой. на дождь вечерний возьми билет и встань за моей спиной.

никто не сможет нас разглядеть из пестрой толпы зевак: волос твоих непокорных медь и мой торопливый шаг.
никто не слышит, как мы вдвоём стучим на одной волне. я отзываюсь в тебе - приём!
приём!
отзовись во мне.

и только город со всех сторон сожмёт нас в своих руках. мой город тайно в тебя влюблен и видит тебя во снах. разливом рек и размахом стай, кружением автострад мы будем ждать тебя.
приезжай.
скорей приезжай назад.

Город, созданный для двоих,
Фарами льет огонь.
Мостовая у ног твоих –
Это моя ладонь.

Ночью дома ссутулятся.
Медленно слижет дождь
С теплой тарелки улицы
След от твоих подошв.

Видишь, я в каждом знамени.
Слышишь, я в каждом гимне.
Просто в толпе узнай меня
И никогда не лги мне.

Оглушителен и высок,
А иногда и груб
Голос мой – голос вывесок
И водосточных труб.

Вечер накроет скоро дом,
Окнами свет дробя.
Можно я буду городом,
Чтобы обнять тебя?

Вера Полозкова

Прошло уже 13 лет, а я все так же помню как ты сказал, что пойдешь погулять.. начинаю писать тебе и у меня внутри все сжимается.

каждый прожитый год я пытаюсь сказать, что живу, все также смеюсь и чувствую каждой клеточкой именно ту жизнь, которую сама выбрала.

Я не пытаюсь прожить за нас двоих.

Но я попрежнему помню, что ты так и не смог прожить ее дольше, чем почти 13 лет.

Что хочу сказать тебе. . Артем.

Я скучаю по тебе, я бы поменялась с тобой местами. Я бы шагнула в пропасть, если бы я знала что ты сможешь прожить. Не надо вместо меня. Можешь просто жить…

Но жизнь вносит свои коррективы, надеюсь тот шарик с машинкой, который я привязала к мостовой, ты увидишь..

Вдруг у вас там есть такой же мост. Я всем своим знакомым дарю шарики. Только тебе я никогда его не подарю, я не увижу как ты взрослеешь, заканчиваешь институт и женишься. Я никогда не смогу сказать, что я всегда тебя любила и не стеснялась тебе это сказать и показать..

Ты погиб рядом с моим днем рождения, мне плевать. кстати. .) свадьбу мы сыграли тоже рядом..))

Больше всего я любила в тебе твой смех, доброту, и как мы объединялись против родителей… То как мы с тобой сбегали вместе с мамой от папы, ты помнишь почему.. Я помню тебе звезды в 5 утра.

Ты всегда будешь моим братом. Для меня ты вышел в другой мир… Я пока не могу туда пройти.

Очень хочется тебя увидеть. Приснись мне пожалуйста.. Ты очень повзрослел наверное..

Я все такая же..)) Еще больше смеюсь.. Парадирую твои любимые движения, благодаря тебе я слушала таких замечательных исполнителей… как Кипелов (Ария) Королль и Шут..прикинь я была на Рок Опере.. Правда Горшок тоже умер, это ты наверное знаешь.. Говорят он пел лучше и я им охотно верю))

Ты не успел мне сказать что я твой друг. Но я итак это знаю..

И еще. . Пираты карибского моря сняли кучу фильмов.. после первой и второй части.. Но как ты понимаешь, первая самая крутая. А особенно диалоги..

А ты видел как красиво было вчера… На мосту? В Дождь? А молодого парня на велосипеде, который расправил руки словно крылья, отпустив руль… и ехал так.. вдыхая капли.. На минуту мне показалось что это все ты.

Так похоже на тебя.. Если это был ты… То я видела тебя…

Я стану радиоведущей для тебя.

Бесконечно твоя Н…

и она никогда не оставит тебя наедине с твоими страхами, сомнениями, ужасом перед надвигающейся неизвестностью. никогда не позволит одной стоять над обрывом пропасти и молча смотреть в пустоту. ты всегда будешь знать, что есть Она…просто потому, что главным её желанием будет находиться рядом, защитить, уберечь. даже если самой будет страшно, неуверенно, она тихо сожмет твою ладонь, зная, что ты ответишь тем же. и во всем этом проклятом мире, среди тысячи загубленных судеб, неотвеченных писем, сожженных мостов, забытых историй, лжи, фальши и миллиарда чужих людей… будет она. безмолвной опорой, всепоглощающей силой, чудотворными руками ограждая тебя от всех горечей и крепко сжимая в объятиях. и все будет в одном человеке: фундамент, стена, твой тыл, вера, правда. _ говорят любовь не обьяснить, но знаете.. для меня любить - это ощущать внутреннюю непоколебимую уверенность в том, что вы оба останетесь стоять, держа друг-друга за руки, даже если весь мир вокруг рухнет. а иначе всё это ничего не стоит.

и он никогда не оставит тебя наедине с твоими страхами, сомнениями, ужасом перед надвигающейся неизвестностью. никогда не позволит одной стоять над обрывом пропасти и молча смотреть в пустоту. ты всегда будешь знать, что есть Он…просто потому, что главным его желанием будет находиться рядом, защитить, уберечь. даже если самому будет страшно, неуверенно, он тихо сожмет твою ладонь, зная, что ты ответишь тем же.
и во всем этом проклятом мире, среди тысячи загубленных судеб, неотвеченных писем, сожженных мостов, забытых историй, лжи, фальши и миллиарда чужих людей…
будет он.
безмолвной опорой, всепоглощающей силой, чудотворными руками ограждая тебя от всех горечей и крепко сжимая в объятиях. и все будет в одном человеке: фундамент, стена, твой тыл, вера, правда.
_

говорят любовь не обьяснить, но знаете..
для меня любить - это ощущать внутреннюю непоколебимую уверенность в том, что вы оба останетесь стоять, держа друг-друга за руки, даже если весь мир вокруг рухнет.
а иначе всё это ничего не стоит.

#ЭнСергеева

Я не из тех, кто будет говорить
С людьми о Боге, счастье или чести,
Но я умею воссоздать Мадрид,
Флоренцию, Париж, Берлин и Лестер
Рисунками на краешке листа,
Конверта или старой телеграммы.
Смотри, как начинает вырастать
Собор дель-Фьоре рядом с Нотр-Дамом.
И Сакре-Кёр вздымает толщу стен
Не на Монмартре с толпами туристов,
А там, где на потрепанном листе
Я создаю Гаагу, Шель и Бристоль.

Прохожие бегут по мостовой,
Не замечая этого бедлама:
Бавария врезается во Львов
И начинает зваться Амстердамом.
От Праги остаются кирпичи
И Тынский храм с клоками паутины.
[Мне кажется, что там еще звучит
Звенящее сопрано Клементины].

Я не хочу об этом говорить,
Но на бумаге сами проступают
Зажжённые в аллеях фонари,
Сигналящие пражскому трамваю,
И сталь ножа в недрогнувшей руке,
Испачканной углём и акварелью.
На Клементине пепельный жакет
И чеонгсам в цветах сарсапарели.

Все кончится, конечно, как всегда.
В её жакет впитается карминный.
Я буду ждать законного суда
И вспоминать кровавые рубины,
Застывшие на косточках ключиц,
На шее и на мраморном предплечье.
Отныне Клэм хронически молчит.
Мне кажется, что это безупречно.

Ничто не потревожит тишину,
Лишь скрип карандаша да шум трамвая.
Здесь подвести, а тут перечеркнуть –
И старый город снова оживает.
Наверное, мне не о чем жалеть:
[Пусть даже меня встретит гильотина],
Ведь каждый из живущих на земле
Достоин не был видеть Клементину.

Но год за годом в камере тюрьмы,
Я возвращаю прошлое на место.
О, Клементина, ну зачем же мы
Случайно повстречались в Star; M;sto?

Владимир Листомиров

Наша людская сущность мешает нам делать правильные выборы. Идя по жизненному пути, мы постоянно встречаемся с мостами. Мост - как абстрактная нить, которая ведет нас к определенным людям, местам, событиям и так далее. Сдалека нам все кажется необычайно заманчивым. Вон там, за километры, стоит человек, который кажется невероятно приятным, красивым, умным, добрым. Второй мост ведет, казалось бы, к перспективной работе и безумным количеством заработка. Там, вдалеке, за мостом, есть город, в который так хочется попасть. Он наполнен радостью, счастьем и смехом. Но, перейдя по этим мостам, мы понимаем, что не все так сладко. То, что мы видим сдалека, лишь иллюзия. Мне нравится метафора с "воздушными замками", особенно в данной ситуации с мостами. Сдалека мы видим красоту и величественность старинного замка, но, подойдя к нему, оказывается, что это просто воздух. Очередная иллюзия.

Спустя некоторое время, каждый начинает понемногу понимать, что не обязательно идти по мосту и вести себя к вечным страданиям. Можно ведь просто спалить мост. Но наш верный странник все еще не умеет различать иллюзии и действительность. Он начинает сжигать не те мосты. Некоторые из них действительно могли бы привести нас к тому, к чему мы стремимся. Мы идем сквозь пепел сожженных мостов и неправильных выборов. Этот черный как смола пепел попадает внутрь нашей души (или легких, как вам легче) и приносит ужасную жгучую боль. С каждой секундой становится все сложнее выбирать мосты. Но суть в том, что мы учимся на своих ошибках. И чем больше мостов мы сожжем, чем больше пепла спалит нашу душу, чем больше мы развеем иллюзий, тем правильней будем делать выбор в дальнейшем.

— The Hardest Thing to Learn in Life is which
Bridge to Cross and which to Burn.

David Russell

Подводные световые столбы колеблются, превращают берег в мост. Ван Гог где-то рядом расчехляет мольберт. Керченский пролив освещается волнующимися столбами. Редкие прохожие удаляются прочь, сбегают с моста. Столбы колеблются. Осторожно, двери закрываются, следующая станция Фрунзенская. Мост уезжает, остаются металлические калейдоскопические палки в метро. Освещение вырубает профили из каменных лиц. Шпиль - как башенка на торте, достанется не всем. Не трогай, это на Новый Год. Ты слишком сильно стараешься, оценит-ли? "А, это вы жоржсандизм?". Люди произносят слова мне прямо на ухо, Пол Бэнкс стоит рядом в отличном костюме, всегда готовый превратить секс в поэзию и насмешить меня, Мэтт Бернингер иронично грустит рядом, Ник и его горе в каждой песне, прошлой и будущей, моя любовь в водовороте, и даже Кевин здесь, хотя мы мало знакомы, Кевин, подвиньтесь, дайте пройти Элизабет и Мари, они будут вместе. Световой мост ненадежен. Я была там множество раз. В этом году я сожгла много водных мостов и много утопила огненных. Я снимала с себя людей как снимают одежды в кадре, бросая их на полу, не оглядываясь, отделяя от себя раз и навсегда. Обещала себе не оказываться перед подобным водоразделом никогда больше, но не смогла.

Oh, when I lift you up
You feel like a hundred times yourself
I wish everybody knew
What's so great about you

Oh, but your love is such a swamp
You don't think before you jump
And I said I wouldn't get sucked in
I…

This is the last time

We were so under the brine
We were so vacant and kind
We were so under the brine
We were so vacant