Эта история началась давно. Во времена моего детства, когда мне снились странные сны. В них был тёмный лес и огромная рогатая фигура, которая шла ко мне, а земля под её шагами стонала и трескалась. Пространство наполнялось симбиозом самых разных и странных звуков, какие только могло услышать человеческое ухо. Лес во сне кричал тысячами голосов одновременно: людей, зверей, шумом в кронах деревьев, криками птиц. Весь этот гвалт одновременно умолял, кричал, звал, манил и отталкивал.
Большую часть юных лет я провёл на сибирской окраине, где каким-то неведомым чудом был построен дачный посёлок. За его пределами были болото и лес. Значительную часть времени я, как и многие дети в дачном захолустье, проводил за чтением книг и прогулками по диким местам, которых, к счастью, там было столько, что и нескольких жизней не хватит, чтобы их все обойти. Многие из детей хотели бы сходить в лес, но родители строго запрещали это делать. Причины тому назывались разные: заблудимся, нападут животные или, что звучало особенно страшно для рождённых в 90-ые, украдут цыгане и съедят.
Ведь места были действительно живописные и по-своему интрирующие, и у каждого из них обязательно была своя неповторимая и удивительная, порой пугающая, история. Если пройти в конец аллеи, то можно было найти заброшенный участок, на котором росли подсолнухи. Всё поле было усыпано жёлтым цветом, но никто там не жил. Пристройку дома никто не подметал, а дыры в крыше становились с годами лишь больше. Сосед, участок которого был рядом с нашим, говорил, что под подсолнухами лежат кости. А потом смеялся с наших испуганных лиц, но было в его словах что-то, чему хотелось верить. Особенно, когда тебе всего шесть лет.
Для же меня краеугольным местом стал тот лес. Разум упрямо твердил, что это "тот самый" лес. Несколько раз я пытался незаметно убежать, чтобы хоть немного взглянуть на него и наконец убедиться, что никаких цыган, ворующих детей, там нет. Однажды мне предоставилась такая возможность, когда все родственники ушли на картофельное поле, которое было довольно далеко от основного дачного сектора. Я не стал терять времени и направился к заветной цели.
Увиденное слегка разочаровало меня, ибо лес выглядел лишь скоплением деревьев и высокой травы, которая доставала мне до колен. Где-то был слышен ручей, но тропа к нему заросла, если вообще была когда-либо. Мимо пролетела бабочка. Она была шоколадного цвета и с фиолетовыми "глазами" на передних крыльях. Взыграла моя любовь к коллекционированию насекомых. Я осторожно направился за ней, но сомнения впивались в сердце острыми шипами. Одна часть меня хотела всё бросить, бежать в панике и постараться забыть о лесе, но другая моя сторона понимала, что я должен продолжать идти. Бабочка, словно чувствуя мои сомнения, садилась почти на все встречные цветы, дабы я поддавался соблазну подойти и схватить. Я шагал медленно и аккуратно, стараясь шуметь как можно меньше, словно боясь потревожить священный покой этого места. Вдруг я почувствовал чьё-то немое присутствие рядом с собой и резко обернулся. Никого.Ноги неприятно гудели, начала болеть голова и мысль о том, чтобы развернуться и уйти, не просто витала в воздухе, а уже отчаянно взывала ко мне. Я не понимал, куда иду и зачем, но это было необходимо.
Озарение застало меня на поляне, залитой алым светом заката. Заветной бабочки давно не было, а все звуки стихли. Словно невидимый кантор сделал жест и смолк хор из множества птиц и сверчков. Вокруг не было ничего, кроме леса. Понимая, что детское любопытство перерастает в проблему, я решил вернуться, но не мог узнать ни одного дерева, которое было на моём пути, ни одного следа на влажной земле. Никаких признаков, что здесь был и есть человек.
За моей спиной стояло нечто, частично скрываясь за высоким деревом. Я вновь обернулся и теперь небезрезультатно. Чёрная фигура, увенчанная узорчатыми оленьими рогами, пристально смотрела на меня, пусть и глаз её видно не было. Сложно сказать, какого она была размера, но однозначно больше взрослого человека. Сперва я принял её за обычного оленя, но передняя часть подозрительно напоминала человеческие руки, а задняя — волчьи лапы и ободранный длинный хвост. Тот, кого я вижу в своих снах с четырёх лет. Фигура внезапно подняла голову и я увидел, что на месте оленьей морды красуются голые кости, а пасть усеяна острыми клыками. Нас разделяли друг друга несколько метров, но страха не было. Словно все эмоции, которые должны быть в такой ситуации, угасли, сменились на противоположные. Но, видимо, здравомыслие в какой-то момент взяло надо мной верх, ибо я вспомнил о родителях и о том, что они меня, скорее всего, уже ищут. Именно тогда мной овладел страх. И именно тогда фигура сделала первый медленный шаг ко мне — так идут навстречу друг другу старые знакомые. Поворачиваться спиной к существу хотелось меньше всего, но выбора не было. Пришлось перебороть себя и побежать. Звуков погони не было. За мной никто не гнался, а бежал, сбив дыхание, только я. Бежал и видел, что лес абсолютно одинаковый, выхода из него нет. Когда сил уже не осталось, я посмотрел назад и увидел, что фигура всё ещё медленно движется ко мне. Он не торопится, потому что понимает, что запас моих сил не особо велик.
В какой-то момент в голову прокралась каверзная мысль подойти к нему. Она была очень настойчивой. Исходящей угрозы и агрессии от существа не было. Он просто наблюдал. Следил, как следит натуралист за интересным ему зверем, изучая поведение. Не было грозного рычания или попыток настигнуть. Свет заката не выглядел таким алым, а потускнел так, будто выцвел от времени. Не выдержав, я закричал: "Отпусти меня" и побежал вновь. Спустя пару минут показался конец леса, появился стрёкот сверчков. Я выбежал прямо к трассе, где стояла машина родителей во главе с обозлённой матерью. Оказывается, уже практически стемнело.
Прошло двадцать два года. Прокрутив это воспоминание в голове, я посмотрел в сторону.
— Зачем ты ко мне шёл медленно? Хотел, чтобы от моих нервов тонкие нити остались в шесть лет?
— А зачем было убегать?
— Я был ребёнком.
— Что это значит?
— Это значит детёныш человека, который ещё не знает мир и всего боится.
— Нельзя так жить.
Он умолк, а я продолжать думать о том, была ли та встреча в лесу намеренной или на моём месте мог оказаться любой ребёнок из дачного посёлка? Но многие ли из них видели его во снах до самой встречи? И многие бы согласились поменяться со мной местами, чтобы получить в своей жизни тайну, рассказать о которой смогут паре человек или же вовсе никому?
— Лето. Я себя ужасно чувствую.
Он лишь дёрнул длинным хвостом — знак, что ему нечего ответить или он не хочет разговаривать вовсе. Забавная мелочь — древнейшее существо общается подобными жестами , но именно такие детали всегда имели особую ценность.
