будет и Лондон, и Берлин.

непонятные ветки метро,

выходы не на тех станциях.

потеря бумажника,

встреча любви всей жизни.

разочарования в себе.

будут огни на набережной,

огни гирлянд на деревьях в парке.

будет Норвегия и Аляска.

будут горящие маяки, закаты, щёки

и поцелуи,

головокружительности, которым

позавидуют даже испытатели

мёртвой петли.

холодные руки в моих руках,

которые я буду греть.

будет веселье в барах,

наизусть имена барменов,

знание всех сортов хмеля,

пшеницы

и винограда.

будут звёзды, собранные в карманы.

гладкие осколки с морского берега:

разбитые сердца бутылок.

старые открытки с книжных развалов.

чёрно-белые фотокарточки.

выставки и музеи.

wonderwall и don’t look back in anger.

будут вечера дома,

проводимые за интересным

и классным кино.

тёплые пледы.

бокалы с красным грузинским

вином.

наше отражение в зеркале.

и в глазах друг у друга.

будет вкусный кофе.

флажки из журналов.

перегоревшие лампочки.

зажжённые свечи,

из-за которых я всегда боялся

спалить

весь дом.

будут поздние завтраки,

валяния в кровати,

чтобы ещё немного поспать.

будут такие крепкие объятия,

что наши атомы

сливались

друг с другом.

утреннее солнце,

разбивающее окно.

будет туманный Питер,

и сиропный Онтарио,

тонущая Венеция,

и цветущий Киото,

вечнолетний Майями,

и переворачивающий мировоззрение

Бомбей.

будут вечерние трамваи

и пакеты с килограммами мандарин.

хруст снега под ногами.

терпкий запах глинтвейна.

музыка со старого винила:

Джой Дивижн и Нирвана,

Элвис и Джексон,

Битлз и Радиохэд.

будут спонтанные встречи

и прогулки на пляже.

песок в ботинках.

просьбы не уходить.

диалоги Джоэла и Клементины,

идеально исполненные нами.

будут цветы,

которые забыли полить,

искусанные ногти,

да, мам, я знаю,

это очень плохая привычка.

будет забытая дома шапка.

больное горло.

потрескавшиеся губы.

кашель.

запах бумажных книг.

разговоры на кухне.

песни, спетые на гитаре.

будут монетки, брошенные в фонтан.

будет Лувр и Эрмитаж.

обжигающий чай.

воспоминания,

которые иногда лучше было б

один раз взять

и забыть.

будет зима и осень.

будут расставания

и встречи

спустя два года,

будто бы и не было этих лет,

словно мы старые

и очень близкие

любовники,

хотя никогда ими не являлись.

а жаль.

будут вопросы Млечному,

горам и утонувшим кораблям,

шрамам на руках,

набитым татуировкам,

и грусти, появившейся в твоих глазах.

будут солёные слёзы.

слёзы от смеха.

шоколадные торты.

сладкая и очень липкая вата.

сырные круассаны.

Эйфелева башня.

вулканы камчатки.

спины китов и касаток.

вишнёвое вино,

как из песни Hoizer.

будут случайные встречи,

важные встречи,

разбивающие до основания встречи.

будешь ты.

Не прошло и месяца после того, как я пообещала больше никогда не плакать в этой зловещей туалетной кабинке на работе. Но, благо, на этот раз не из-за дел сердечных. От любви, но не той, что разбивает и уничтожает на своем пути все.

О новом проекте "Венеция" говорят еще с мая. Я уже прошла два тренинга, простилась со своим рабочим местом и готова была уходить с Палласа. Но дело затянулось, а вместе с тем затянуло меня в привычную рутину, с которой я готова была вырваться. И все наладилось, все вновь хорошо, работается спокойно, люди вокруг хорошие, я улыбаюсь и радуюсь. Но тут Илона снабжает новой информацией: проект стартует на следующей неделе, я в него прошла. Все. Паника. Желание отказаться. Понимания того, зачем что-либо менять, нету. Зато есть сомнения. Сидим с Иванкой около получаса в холле, подпираем батарею. Думаем. Сомневаемся еще сильнее. Стоит ли? Больше всего жаль прощаться с тем, что было реальностью почти год. Я же все знаю тут! А я люблю, как оказалось, стабильность и размеренный темп жизни. Я люблю свою команду, всех до единого! Люблю Пашу, который со мной с самого начала. И во всем этом понимаю одно - раз у меня такая унылая реакция, где много страха, грусти и истерики, то все будет хорошо. Именно такая у меня была реакция, когда меня переводили на аппрув. Так что, вперед, да. Оставаться смысла нет. Аппруверов переведут на второй этаж и посадят между эддерами - не лучшее решение. А Венеция… там вообще ничего не понятно. Ну, Колесница ведь, чего я хотела.
Паша в шутку бросает обиженные взгляды, говорит всякие приятности, скрывая за ними боль. Вот это и спровоцировало слезы. Но даже Назар говорит, что мы правильно делаем. Да и Паша вряд ли останется в Тернополе, его ждет Киев, я уверена. Успокаиваю себя тем, что он будет рядом, как и все ребята.

Пятница была насыщенной. Утром Ярослав сидел напротив, мы шутили в нашем духе, играли с пингвином Дюрексом, а еще он поставил на место местного Степана Гигу, когда тот возмущался моим мнением о том, что собака лучше человека. Для него подобное возмутительно! Еще Гигу интересует, что же меня так поломало, раз я сейчас не хочу никаких отношений. Приглашает к себе в прикарпатье, где живут волки.

Когда с Иванкой пошли на вокзал за билетами, столкнулись в проходе с Иванкой! Вот это встреча!

На листике от Минди заставила некоторых ребят написать прощальные слова для Соломии. У нее последний рабочий день. Наше с ней последнее "пшш" и касание большими пальцами, точно печатка.

Вечером же я была в Микулинцах, ужинала вместе с родственниками Гали - она по скромному праздновала свой др. Много обсуждали Сергея и их развод, когда гуляли по ночному парку. Ночевала у нее же, перед сном приговаривая "я сплю на новом месте…" Но сна я не помню, а может его и вовсе не было.